— Я был штурманом на шхуне «Св. Анна» у лейтенанта Брусилова, — ответил тот.

— Так, позвольте, уж не Альбанов ли вы?

— Я вижу, вам известна моя история…

Да какой же моряк не знал эту историю! «Св. Анна» лейтенанта Брусилова, как и «Геркулес» Русанова, вышла в плавание летом 1912 года. После двух зимовок во льдах штурман Альбанов, не ладивший с Брусиловым, попросил разрешения покинуть «Св. Анну». Брусилов не возражал. С Альбановым пошли десять человек. Вынесли невероятно тяжелый путь двое — Альбанов и матрос Конрад. Их подобрал на Земле Франца-Иосифа «Св. Фока», возвращавшийся после гибели Седова.

Мецайк взял Альбанова помощником на пароход «Север». Бывший штурман «Св. Анны» знал Енисей и залив: он ходил здесь на пароходе «Обь» в 1905 и 1906 годах. И какое совпадение: как и Мецайк, Альбанов приехал на сибирскую реку с дипломом моряка! А после «Св. Анны»? После был ледорез «Канада». Потом вот снова потянуло на Енисей…

Мецайк присматривался к Альбанову: добродушный, покладистый, но с поразительно неустойчивым настроением. Чье-либо неосторожное слово, даже взгляд приводили его в исступление.

Погиб Альбанов в 1919 году, возвращаясь из командировки в Омск. Говорили, что он умер от сыпного тифа. Но Мецайк слышал другое: поезд, в котором ехал Альбанов, был разметан во время взрыва колчаковского эшелона с боеприпасами на станции Ачинск.

После того, как в январе 1920 года красные освободили Красноярск, Мецайка вызвали в Совет. Работник Совета сказал, что давно знает его: ведь это он, капитан, по ходатайству колонии ссыльных принял на работу в затон токарем бывшего члена Государственной думы большевика Григория Ивановича Петровского? Мецайк подтвердил и добавил, что Петровский— токарь просто замечательный, к нему со всего затона несли самую сложную работу.

Рассказывая мне об этом, Константин Александрович взял со стола изящно выточенное пресс-папье.

— Да вот, посмотрите сами. Его работа. Художник!

Пресс-папье Григорий Иванович выточил в подарок капитану после откровенного мужского разговора. Разговор, по словам Константина Александровича, был такой:

— Вы, пожалуйста, в затоне агитацию особенно не разводите. Там, знаете, разные люди… Будьте поаккуратнее.

— Знаю, знаю, — понимающе усмехнулся Петровский.

— Спасибо за предупреждение. Буду агитировать в других местах…

В Совете, куда вызвали Мецайка, мандат на его имя был заготовлен заранее. Всем организациям предписывалось оказывать тов. Мецайку К. А. содействие в организации нормальной работы Еннаципара. Мудреное это слово расшифровывалось как Енисейское национализированное пароходство.

Вскоре капитан получил важное задание. Ему поручалась проводка каравана речных судов в низовье реки к Усть-Енисейскому порту. Там они должны были встретиться с морским отрядом.

Изношенные, малопригодные для плавания морские суда шли за ледоколами. На некоторых пароходах не было электрического освещения, и в каютах чадили лампы. Уголь для топок водолазы достали с судов, затопленных в годы войны.

Речники спускались по Оби и Енисею навстречу морской флотилии. Под командованием Мецайка были пароходы «Орел» и «Ангара», которые тянули на буксире пять барж с пенькой, коноплей, льном, конским волосом, пушниной для продажи за границу.

Морской и речной отряды обменялись грузами в Усть-Енисейском порту, куда ледокол «Малыгин» привел пароход «Маймакса». Обский речной отряд передал морякам зерно.

Сразу же началась подготовка задуманных уже гораздо шире Карских операций 1921 года. Чтобы доставлять больше сибирских грузов для морских караванов, требовалось срочно пополнить флот Енисея.