Откинувшись на спинку кушетки, Алина покачала головой:

– Я ненавижу эти шрамы. Как бы я хотела, чтобы их не было! Но, увы, ничего не могу изменить, ничего...

– Так же как Маккена не может изменить свое происхождение.

Алина насторожилась.

– Ты пытаешься провести параллель? Но это совершенно разные вещи. Происхождение Маккены никогда не имело для меня значения. Я не перестала любить его из-за этого, не перестала мечтать о нем как о мужчине... – Она резко остановилась, когда вдруг до нее дошло, к чему он клонит.

– А ты не думаешь, что вид твоих ног так же не имеет значения для него?

– Не знаю.

– Ради всего святого, расскажи ему правду. Теперь не время вставать в позу, демонстрируя свою гордость...

Его слова внезапно разозлили ее.

– Гордость здесь ни при чем!

– Да? – Марк пристально посмотрел на нее. – Ты не можешь допустить, чтобы Маккена узнал, что твое тело имеет изъяны. Что это, если не гордость?

– Это непросто, – возразила она.

Его рот нетерпеливо дрогнул.

– Может быть, и непросто, но что касается самого решения, то это проще простого. Господи, Алина, ты же взрослая женщина, смирись с тем фактом, что у тебя есть изъян, и дай шанс Маккене доказать, что он любит тебя такой, какая ты есть.

– Ты невыносимый всезнайка! – воскликнула она, с трудом сдерживая себя, чтобы не ударить его.

Марк хмуро улыбнулся:

– Ступай к нему, Алина. Если не сделаешь этого, обещаю, что сам пойду и расскажу ему все.

– Ты не посмеешь!

– Я уже велел заложить карету, – сообщил он. – Я еду в Лондон через пять минут, с тобой или без тебя.

– Что? – вскричала она. – Ради Бога, тебе еще не надоело указывать другим, что нужно делать и что говорить?

– Нет, дорогая.

Алина не знала, то ли ей рассмеяться на его реплику, то ли обидеться.

– До этого дня ты делал все, чтобы разрушить мои отношения с Маккеной, почему же сейчас изменил свое мнение?

– Потому что тебе тридцать один и ты не замужем. Я же хочу избавиться от тебя, а это единственная возможность. – Марк усмехнулся и увернулся от ее кулака, затем подошел и крепко обнял сестру. – И еще потому, что хочу, чтобы ты была счастлива, – проговорил он, уткнувшись в ее макушку.

Прижавшись лицом к его плечу, Алина чувствовала, как слезы жгут глаза.

– Я боялся, что Маккена может обидеть тебя, – продолжал Марк. – Я действительно так думал сначала. Но он не смог осуществить свои планы после всего увиденного и услышанного. Даже веря в то, что ты предала, он продолжал любить тебя. Когда он сегодня уезжал, он выглядел таким... потерянным. И я наконец понял, что он в большей зависимости от тебя, чем ты от него. Я впервые в жизни пожалел бастарда, потому что понял, что каждый человек испытывал бы страшные муки, если с ним поступить подобным образом. – Марк полез за платком: – Возьми, не то испортишь мой сюртук.

Алина отошла от него, вытерла нос и глаза. Она чувствовала себя так, словно он заставлял ее прыгнуть с высокой скалы.

– Помнишь, как ты однажды сказал мне, что никогда не станешь рисковать? Что ж, я тоже не хочу.

– Насколько я помню, я имел в виду необоснованный риск, – мягко уточнил Марк. – Но это ведь обоснованный. Согласна?

Алина смотрела на него не моргая. «Попробуй, если можешь, – нашептывал ей внутренний голос, – ты никогда не простишь себе, что не воспользовалась этой возможностью, вне зависимости от того, чем это закончится.