Александра Ивановна. Да, ты не думаешь, а я тебе скажу, что если ты оставишь все так, то вы можете остаться нищими, du train que cela va [5 - Судя по тому, как идет дело (франц.)].

Петр Семенович. Ну, уж нищими, с их состоянием.

Александра Ивановна. Да, нищими. Ты, мой милый, пожалуйста, не перебивай меня. Для тебя, что мужчины делают, то всегда хорошо...

Петр Семенович. Да я не знаю, я говорю...

Александра Ивановна. Да ты всегда не знаешь, что ты говоришь, потому что если ваша братья, мужчины, начнут дурить, il n'y a pas de raison que ?a finisse[6 - нет причины, чтобы это кончилось (франц.)]. Я только говорю, что я на твоем месте не позволила бы этого. J'aurais mis bon ordre ? toutes ces lubies [7 - Я бы положила конец всем этим выдумкам (франц.)]. Что ж это такое? Муж, глава семейства, и ничем не занимается, все бросил и все раздает et fait le gеnеreux ? droite et ? gauche [8 - и великодушничает направо и налево (франц.)]. Я знаю, чем это кончается. Nous en savons quelque chose [9 - Мы знаем об этом немножко (франц.)].

Петр Семенович(к Марье Ивановне). Да растолкуйте мне, Marie, что такое это новое направление. Ну, либералы: земство, конституция, школы, читальни и tout ce qui s'en'suit [10 - все то, что из этого следует (франц.)],– это я понимаю. Ну, социалисты: les gr?ves [11 - стачки (франц.)], восьмичасовой день, – я тоже понимаю. Ну, а это что же? Растолкуйте мне.

Марья Ивановна. Да ведь он вам вчера говорил.

Петр Семенович. Я, признаюсь, не понял. Евангелие, нагорная проповедь, церкви не надо... Да как же молиться и всё...

Марья Ивановна. Вот это-то и главное, что он все разрушает и ничего не ставит на место.

Петр Семенович. Как же это началось?

Марья Ивановна. Началось это прошлого года, со смерти его сестры. Он очень любил ее, и смерть эта очень повлияла на него. Он тогда стал очень мрачен, все говорил о смерти и сам заболел, как вы знаете. И вот тут, после тифа, он уже совсем переменился.

Александра Ивановна. Ну, все-таки он весной еще приезжал в Москву к нам и был мил и в винт играл. Il еtait tr?s gentil et comme tout le monde [12 - Он был очень мил и как все (франц.)].

Марья Ивановна. Да, но уж он был совсем другой.

Петр Семенович. То есть что же именно?

Марья Ивановна. А совершенное равнодушие к семье и прямо idеe fixe [13 - навязчивая идея (франц.)] – Евангелие. Он читал целыми днями, по ночам не спал, вставал, читал, делал заметки, выписки, потом стал ездить к архиереям, к старцам, все советоваться об религии.

Александра Ивановна. И что ж, он говел?

Марья Ивановна. Перед этим он со времени женитьбы не говел, стало быть двадцать пять лет. А тут один раз говел в монастыре и тотчас же после говенья решил, что говеть не нужно, в церковь ходить не нужно.

Александра Ивановна. Я и говорю, что нет никакой последовательности.

Марья Ивановна. Да, месяц тому назад он ни одной службы не пропускал, все посты, а потом вдруг ничего этого не надо. Да вот с ним и поговори.

Александра Ивановна. И говорила и поговорю.

Петр Семенович. Да. Но это еще ничего...

Александра Ивановна. Да для тебя все ничего, потому что у мужчин нет никакой религии.

Петр Семенович. Да позволь мне сказать. Я говорю, что все-таки не в этом дело. Если он отвергает церковь, то к чему же тут Евангелие?

Марья Ивановна. А то, что надо жить по Евангелию, по нагорной проповеди, все отдавать.