— А у вас за два месяца за квартиру не заплачено! — крикнула она, весьма недовольная моей прытью. — Я об этом сегодня в жэке узнала.

— А у вас там большие связи, — позволил я себе пошутить, резко свернул влево и нырнул в подъезд.

Живу я на восьмом этаже девятиэтажного дома в двухкомнатной квартире, куда вернулся под крылышко матери, после развода с женой. Мама, моя бедная мама, недолго скрашивала дни моего одиночества и через два года, солнечным майским днем тихо скончалась на своем диванчике, наказав мне вернуться в лоно семьи. Наказ матери я не выполнил, так и остался бобылем, коротая часы досуга за просмотром телепередач, чтением книг, да иной раз, как в тот день на вечеринке у Сереги, позволяя себе случайные связи с женщинами. Вот так и влачил я жалкое существование, пока не повстречался с Настей. Теперь все изменилось. Теперь жить стало веселее.

Я вошел в квартиру и первым делом отправился в ванную принять душ.

Когда вышел из ванной, вспомнил о деньгах. Достал из лежавших на кресле брюк пачку долларов, бросил ее на журнальный столик. Стопка зеленых бумажек, всего сто штук, а сколько земных и неземных радостей в себе таит! Соблазн велик! Отодвинув не дававшие мне покоя мысли об убитом бугае на задний план, я позволил себе слегка помечтать. Меньше чем на половину пачки можно купить машину. Не дорогую, обычный "жигуленок", мне хватит. Потом какую-нибудь стиральную машину — "Индезит" например. А то надоело на активаторного типа, да вручную, склонившись над ванной, стирать. Холодильник большой с меня ростом, белый, обязательно с морозильной камерой, чтобы в ней фрукты на зиму можно было замораживать. Я критически оглядел комнату. Мебелишку кое-какую сменить, "стенку" там, мягкую мебель. Я не барахольщик, но комфорт и уют мне не чужды. Да, телевизор не мешало бы новый приобрести, с дистанционным управлением из тех, что в фирменных магазинах стоят, с четким изображением, яркими красками, чтобы смотреть по нему передачи было бы одним удовольствием. Ну и оставшиеся деньги потратить на кое-какую одежду и… — я глянул на выгоревшие обои — ремонт. Да… мечты обывателя.

Я отправился в кухню, достал из допотопного холодильника пару яиц, колбасу, приготовил яичницу и поужинал. Потом послонялся по квартире, включил телевизор и завалился на диван. По экрану еще советского "Горизонта" двигались блеклые мутные тени. Показывали какой-то боевик. Все-таки новый телевизор не мешало бы купить. А с другой стороны, на кой черт мне все эти вещи нужны? Обходился без них столько лет и еще столько же обойдусь. Но все же с ними обходиться было бы лучше… Ладно, Игорек, не морочь себе голову, утро вечера мудренее, а сегодня спи спокойно. Ты никого не убил, и в дом еще ни к кому не влез. Выбор остался за тобой. Я выключил телевизор, вновь лег, и как это не покажется странным, мгновенно уснул.

…На следующий день я на работу не пошел. С утра позвонил завучу.

— Алло? — прозвучал в трубке старческий грубоватый голос Колесникова.

Разговор предстоял неприятный, и я немного волновался.

— Это Игорь Гладышев звонит, — отрекомендовался я.

Трубка недовольно засопела:

— А-а… Ну-ну… Объявился, значит. А ты знаешь, что у тебя тренировка в девять часов? Пацаны пятнадцать минут как ждут.

— Знаю. — Я собрался с духом. — Я на работу больше не приду.

Последовало мычание, видимо, Иван Сергеевич, потерял дар речи, но быстро обрел его, причем с примешавшимися к голосу саркастическими интонациями.

— Вот как! — неожиданно подпрыгнула в моих руках трубка. — Опять болезнь, теперь уже под правым глазом в виде синяка выскочила?

— Да какая к черту болезнь! — досадуя на непонятливость завуча, пробубнил я.