|
Десятка полтора людей бросились на помощь, с нижнего уровня это сделать было сподручнее, а я как раз был… в общем, я подхватил женщину, когда она набрала приличную скорость… и в тот момент, когда мы опустились на плато… остальные, естественно, уже потеряли к нам интерес, так что мы были вдвоем… в тот момент она открыла глаза… Я много раз смотрел в глаза женщины, но этот взгляд… я не помнил ничего подобного. Не помнил, понимаешь… Этот взгляд… Джеронимо, я не могу описать его, попробуй понять. Если этого никогда не происходило со мной, то я никогда тебе этого не рассказывал, верно? Ты можешь вспомнить наш разговор… другой… или сколько их таких было… можешь?
— Нет, — сказал Балцано, подумав. — Но это могло быть очень давно. Чтобы вытащить из памяти, нужно время, а если это было так давно, что квантовые искажения не позволяют… — Не было такого! — отрезал я. — Подумаешь потом, хорошо? Я… Мы просто смотрели друг на друга… потом куда-то отправились. То есть, я знаю, конечно, куда, но в тот момент меня… и ее тоже… это совершенно не интересовало. Ее звали Лючия. Имя я, конечно, сразу впечатал в память — уверяю тебя, прежде его там не было, так что я точно могу сказать, что мы действительно познакомились именно… — Верю, — пробормотал Балцано, — но все это странно. Может, ты блокировал некоторые участки памяти… именно те, которые… — Нет! Ты знаешь — я никогда этого не делаю. Как, скажи на милость, я смог бы работать при неполном квантовом наборе функций памяти? — Да, — вынужден был согласиться он, — работник из тебя был бы никудышный. — Потом… — продолжал я. — Собственно, я не хотел бы… — Я не претендую на тайну личности, — пожал всеми плечами Балцано. — Это твои с Лючией проблемы. Зачем тебе, однако, понадобилось кончать с собой? — Не понимаешь? Лючия… — У нее были другие мужчины? Но это естественно… — Нет! Для меня — нет. Я стал другим. Ты можешь мне не верить, но я действительно стал другим человеком, ничего подобного со мной никогда не происходило! — Никогда… — скептически произнес Балцано. Он был прав. Сказать «никогда» — все равно что промолчать. Все когда-то случалось. Все. И не может быть иначе. Слово «никогда» используют во временных мирах, в каплях, где действительно существуют начало и конец, время ограничено, и ничто не повторяется. — Никогда! — сказал я. — Мы стали близки с Лючией в первую же ночь на Альцирее… — На которой? — деловито осведомился Балцано, будто это имело какое-то значение. — Неважно, — отмахнулся я. — Хорошо, если тебе это надо для памяти: на триста восьмидесятой, она ближе всего… была в тот момент… мы провели ночь в дельте Каранги, и не спрашивай — какой именно. Это тоже неважно. На следующий день я опоздал на работу… — Помню, — кивнул Балцано, — за последние десять периодов это было уже в сорок… — Неважно, — повторил я. — Мы стали встречаться. Лючия — замечательный лингвист, она занимается эволюцией языков. — Циклической эволюцией? — Конечно. Я не собираюсь утверждать, что в ее жизни наша встреча играла ту же роль, что в моей. В том-то и проблема. — Вечная, как жизнь, — невесело улыбнулся Балцано. — Мужчина полагает, что женщина должна принадлежать только ему, а женщина уверена, что ей должны принадлежать все мужчины… ну, не все, конечно, но число она определяет сама, исходя из прошлого бесконечного опыта. |
