Он заволновался.

— Если ваши друзья внизу, то, чем скорее вы вмешаетесь, тем лучше. Я заверяю вас: это — кошмар. Нужно что-то делать, или наши войска будут сметены.

— Я даже не могу себе представить, что делать, — сказал Модьун, — но так как цель — прекратить атаку, то давайте пойдем и посмотрим.

С этими словами он открыл дверь и вышел в коридор. Нунули не отставал.

Сзади шли толпы людей-животных. Раздавались пронзительные крики и топот ног, когда мужчины и женщины с волнением стремились в переднюю часть корабля.

— Держитесь прямо за мной, — убеждая Нунули, Модьун поставил свое большое тело между слабым инопланетянином и несколькими большими людьми-животными, которые спешили мимо, толкали их и пробегали, как будто их здесь не было. Это была обезумевшая толпа, которая ничего не знала о двух существах, пытающихся идти в противоположном направлении. К счастью, толпа была неоднородной. Иногда в ней встречались большие пустоты, попав в которые человек и Нунули быстро продвигались вперед.

Наконец, они пришли туда, где на полу лежали раненые и мертвые. Среди стонов раненых и умирающих Модьун почувствовал, как его сзади потянули за локоть.

— Куда вы идете? — спросил Нунули. Его гладкое лицо немного изменилось, как будто его серый цвет стал не таким ярким, как обычно. И, казалось, маленькие червячки на его голове свернулись в крошечные узелки и очень ровно разлеглись на его черепе.

— Я думаю, мы можем пойти и поговорить с предводителем армии Ганиан, которая поднялась на борт.

Нунули оживленно заметил:

— Я не разрешаю делать это именно сейчас. Было бы довольно глупо, если бы я, как хозяин корабля, отдался на их милость.

— Сомневаюсь, что тут возникла бы проблема, — сказал Модьун. Его немного удивил отказ. — Они, наверное, будут счастливы, когда узнают, что вы готовитесь отказаться от атаки. Правда, не так ли?

— Абсолютная, — создание говорило искренне. — Действительно, если вы сможете убедить их позволить нам забрать наши наземные силы, то скажите им, что мы сразу улетим.

— Мне очень приятно слышать это от вас, — сказал Модьун. — Но я думаю, будет лучше, если вы сами скажете это.

Нунули начал отступать.

— Думаю, что я должен находиться в центре управления, выстроить наши войска, чтобы они защищали переднюю часть корабля в случае, если враг начнет штурм прежде, чем вы сможете поговорить с ними. Я заметил, что никто этим не занимается.

Это была правда. Модьуну пришло в голову, что тела вокруг них, и мертвые и живые, принадлежали людям-животным, которые как-то выбрались или выползли из бойни дальше к задней части. А Ганианские войска, наверное, маневрировали в нескольких больших парках в задней части корабля.

— Хорошо, — согласился Модьун. — Может быть, то, что вы сказали, — хорошая идея. Могут начаться не очень согласованные действия и трудности в коммуникации. Чтобы спасти живых, а это самое главное. (Он помнил, как интересовало его четверых друзей продление жизни, когда они были приговорены к смертной казни.) Это ваша забота.

Ярко-серая окраска Нунули восстановилась.

— Собственно говоря, — сказал он, — я имею указание комитета не подвергать опасности свою личность без необходимости. В своем стремлении к миру я должен поступить именно так. Поэтому я лучше быстро уйду.

— Я не знаю ничего о вас и мире, к которому вы стремитесь, — начал Модьун. И остановился. Он обращался к быстро уходящему Нунули, который через несколько секунд юркнул в боковой коридор и исчез.