— Да поможет мне Господь, — прошептала она. — Я и в самом деле люблю тебя, Алекс Рейфорд.

* * *

Лили тщательно готовилась к сегодняшнему балу, устроенному в честь шестидесятипятилетия леди Лайэн. Ожидалось шестьсот гостей, большая часть которых ради такого случая согласилась приехать из своих загородных резиденций. Представив себя на балу под сотнями придирчивых взглядов, Лили решила надеть новое платье от Моники, скромное, но изящное и очень красивое. Две самые опытные мастерицы Моники потратили не одну неделю на то, чтобы создать этот восхитительный туалет. Платье было сшито из бледно-розовой тонкой, как паутинка, ткани и заткано золотом. Слоистой юбке придавал особое очарование легкий трен. Ткань была настолько невесомой, что казалось, будто она плывет по воздуху при ходьбе.

Алекс ждал Лили в библиотеке. Он стоял, склонившись над письменным столом, и просматривал какие-то бумаги.

Когда Лили вошла в комнату, он поднял свою золотистую голову. Лили позабавило выражение его лица, и она покружилась перед ним, чтобы продемонстрировать весь свой туалет. Ее прическу украшали золотые шпильки с гроздьями бриллиантов, мерцавших в темной массе ее волос. Ножки были обуты в золотые туфельки с лентами, которые завязывались вокруг щиколоток. Не удержавшись, Алекс провел рукой по ее тонкой талии. Она была прекрасна и совершенна, как фарфоровая статуэтка.

Лили приблизилась к нему и устремила на него кокетливый взгляд.

— Тебе нравится? — спросила она.

— Еще бы! — ответил Алекс и чмокнул ее в лоб.

Любая другая ласка лишила бы его самообладания.

Бал, устраиваемый в лондонском особняке Лайэнов, оказался более роскошным, чем ожидала Лили. Особняк, построенный на развалинах средневекового замка и разросшийся за несколько веков, был залит светом и украшен бесчисленными букетами живых цветов. В убранстве поражало обилие хрусталя, шелка и золота.

Из бального зала слышались звуки музыки, которую исполнял большой оркестр. Едва Лили переступила порог дома, леди Лайэн взяла ее под свое крыло и познакомила со многими гостями: членами кабинета министров, оперными певцами, послами и их женами, важными представителями аристократии. Лили отчаялась запомнить все имена.

Улыбаясь и оживленно поддерживая светскую беседу, она потягивала пунш и наблюдала за Алексом в окружении джентльменов, среди которых был Росс. Они требовали, чтобы он рассудил какой-то спор.

— Мужчины!.. — сухо заметила Лили, обращаясь к леди Лайэн. — Уверена, что они спорят о том, как быстро дождевая капля скатится по оконному стеклу или сколько стаканов бренди выпьет тот или иной лорд, прежде чем свалится под стол.

— Да, — согласилась леди Лайэн. Ее глаза насмешливо блеснули. — Удивительно, на что способны некоторые ради того, чтобы выиграть пари!

Лили подавила смешок, понимая, что ее собеседница намекает на постыдный вечер в клубе Крейвена.

— То пари, — сказала она, тщетно стараясь сохранить достоинство, — было устроено вашим племянником, мэм. Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы этот случай стерся из памяти окружающих.

— Когда доживешь до моих лет, то будешь поражать своих внуков рассказами об этом случае, — изрекла леди Лайэн. — А они будут восхищаться твоим бурным прошлым. Время помогло мне понять смысл старой поговорки: «Если бы молодость знала, если бы старость могла».

— Внуки… — с внезапной грустью в голосе пробормотала Лили.

— У тебя до внуков еще предостаточно времени, — успокоила ее леди Лайэн, не зная истинной причины ее тоски. — Долгие годы. Мне было тридцать пять, когда я забеременела Россом, сорок, когда родился последний ребенок, моя Виктория.