Однако Башмачков был не намерен отступать:

– А правда, что у скоропостижно умершей Верочки и учителя танцев Георгия был роман? – спросил он без обиняков. – Согласитесь. странно, что они почти одновременно ушли из жизни… Как Ромео и Джульетта.

– Вообще то Георгий ни при чем, за ней другой мужчина ухаживал, – сказала девушка шепотом и на всякий случай огляделась вокруг.

– Кто? – повысил голос Башмачков. – Можете назвать имя?

Лине показалось, что он на минуту вошел в роль следователя в каком нибудь современном сериале про бандитов – из тех, что расплодились в последнее время на федеральных каналах. Была бы в руках яркая лампа – направил бы ее девушке в лицо для пущего эффекта.

– Не кричите, все равно ничего не скажу, – отрезала барышня. – Не мое это дело, сплетни распускать. И вообще… Я не хочу уйти вслед за…

Тут девушка осеклась и уткнулась в бумаги.

Раздосадованный Башмачков вскочил, схватил только что распечатанный счет и вышел, хлопнув дверью. В стакане девушки менеджера обиженно звякнула чайная ложечка…

Круг сужается

Никаких серьезных версий пока не вырисовывалось, и Лина, чтобы не терять время даром, решила обратить внимание на других клиенток клуба.

Молодых мамаш с их младенцами она отмела сразу же. Бледные, с темными от постоянного недосыпа кругами под глазами, они ну никак не монтировались с образом коварных злодеек. Замордованные жизнью мамочки тренировались вместе с детишками по утрам и никого кроме собственных младенцев и других малолетних разбойников в упор не видели. Голенькие и розовые, словно магазинные пупсы, малыши немного разбавляли своим лепетом гнетущую тишину раздевалки, и это слегка скрашивало Лине пребывание в этом мрачноватом дворце тщеславия. Энергично начинив своих драгоценных чад йогуртами и творожками, мамаши ловко закутывали их в сто одежек и поскорее утаскивали домой, чтобы уложить спать и успеть сварганить воскресный обед из пяти блюд, потом погладить мужу рубашки и переделать до вечера еще сто домашних дел. У этих милых домохозяек, как успела заметить Лина, не было ни нянь, ни домработниц. Они честно отрабатывали денежки, которые мужья тратили на их содержание и походы на фитнес с детьми.

Ещё одна категория женщин оказалась тоже вне подозрений. Это были дамы весьма почтенного возраста. Назвать их старушками у Лины язык не поворачивался – столь ухоженными и моложавыми они были. Пожилые леди давно уже отошли от былых страстей и мечтали только о комфорте и душевном покое. Озабоченные истинными и мнимыми болезнями, но отнюдь не безденежьем, гламурные пенсионерки активно занимались собственным здоровьем. Многие охотно рассказывали, что давно не работают, однако на физкультурные забавы у них имелись и денежки, и время. Одним пожилым дамам покупали абонементы богатенькие сыновья и дочери, другие ухитрились в девяностые обзавестись небольшим бизнесом, наработаться к шестидесяти, как «папы карлы», и теперь просто наслаждались жизнью. Бразды правления своими небольшими компаниями они с удовольствием передали молодым родственникам, потому что вовремя поняли: старость приближается стремительно, и надо успеть хоть чуть чуть пожить для себя.

Пожилые дамы предпочитали легкие оздоровительные программы, больше походившие на лечебную гимнастику. На первом месте у пенсионерок были занятия в бассейне. К удивлению Лины, даже натянув купальники, молодящиеся кумушки не переставали зорко следить за тем, чтобы не размывались социальные границы. Кстати сказать, купальники, как и нижнее белье, «гламурные бабушки» покупали только дорогих марок и в дорогих магазинах. Лина заметила, как зорко разглядывали они их друг на друге, с радостью узнавая дорогие бренды, которыми маркировали свой социальный статус.