– Конечно, я снимаю этот дом, – продолжала тем временем Рейчел, – так что тебе может показаться странным, почему я до сих пор не уехала, но мне надо еще решить, что делать со своими вещами. Кроме того, мне нравится сам дом и район, поэтому я хочу, чтобы к моему приезду все оставалось на своих местах. Но владелец дома требует арендную плату за год вперед. И конечно необходимо платить слугам, а еще я не хочу терять игорное заведение, которое я с таким трудом создала. К сожалению, Абигайль, я не знаю, удастся ли мне вообще уехать на континент. – Она вздохнула. – Хотя это, может, и к лучшему. Уверена, лето с дочерьми принесет мне гораздо больше радости.

Абигайль невидящим взглядом следила за двумя шедшими по улице людьми.

– Сколько? – спросила она. Ее мачеха рассмеялась.

– Ты и так уже была очень добра ко мне, Абигайль, я больше не могу злоупотреблять твоим хорошим отношением. Мне нужно еще не меньше двух тысяч фунтов, но я ни за что не стала бы просить их у тебя.

Абигайль отвернулась от окна.

– Ты просишь, – возразила она, – но мой ответ «нет», Рейчел. Я поступила глупо, дав тебе денег в первый раз. Надо было догадаться, что требования денег не прекратятся и будущее девочек всегда будет под угрозой. Знаю, я все прекрасно понимала, но боялась терять надежду. Ты мне нравилась, и я тебя жалела. Я считала тебя достойной женщиной, думала, что только пьянство и жестокость отца заставили тебя сделать то, что ты сделала. Может, это так и было, но сейчас все по-другому. Ты стала бессердечной женщиной, которая решила воспользоваться двумя беззащитными детьми, собственными дочерьми, чтобы достичь богатства и роскоши, о которых ты всегда мечтала.

– Абигайль! – Мачеха прижала руки к груди. – Как ты можешь такое говорить? Разве я просила у тебя денег? Разве я не сказала только что, что не буду больше просить у тебя ничего? Неужели я бессердечная? Мне кажется, внезапное богатство начисто лишило тебя сострадания к ближнему. Ты была доброй девочкой, я всегда любила тебя.

– Я поговорю с Майлзом, – ответила Абигайль. – Уверена, он сделает все для того, чтобы Беатрис и Клара могли не беспокоиться о своем будущем. Я буду драться с тобой за них, Рейчел, но денег больше не дам.

– Ты ведь не рассказала ему обо мне? – улыбнулась миссис Харпер. – Почему, Абигайль? Стыдишься меня и нашего родства? Полагаю, у тебя есть на это причины. Человек, который всего неделю был твоим женихом, будет в шоке, узнав, что представляют собой родственники жены. Он знает о твоем отце?

Абигайль направилась через всю комнату к двери. Взявшись за ручку, она обернулась.

– Это не сработает, Рейчел, – сказала она. – Я все ему расскажу. У тебя больше нет власти надо мной. И не думаю, что ты сможешь пользоваться девочками, как щитом. Ты бросила их шесть лет назад, забыла? – Она повернула ручку двери.

– А твой муж знает о тебе? – тихо спросила миссис Харпер.

Абигайль похолодела.

– Обо мне? – переспросила она. Рейчел расхохоталась.

– Из этого выйдет замечательный скандал, не правда ли? Конечно, я понимаю, что во всем мире только мыс тобой знаем эту тайну. Не бойся, Абигайль, я сохраню твой секрет.

– Какой секрет? – Абигайль отпустила ручку. Она чувствовала себя так, словно проснулась посреди ночи из-за кошмара.

Миссис Харпер снова рассмеялась.

– Твой отец рассказал мне, – пояснила она, – через некоторое время после свадьбы. Однажды ночью он жутко напился и начал жаловаться. Я была просто в шоке, узнав, в какую семью попала.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала Абигайль, хотя эти слова казались глупыми и неуместными даже ей самой. У нее начало звенеть в ушах.

– Высшее общество будет в восторге от этой истории, я уверена, – продолжала миссис Харпер.