Через пять минут она опустилась на заднее сиденье машины, мрачно бормоча что-то себе под нос. Посидела немного и приняла решение. Предписания предписаниями, а посоветоваться кое с кем обязательно надо. Она велела водителю ехать к зданию Европейской комиссии.

   2

   Несмотря на беспокойное утро, Флавия думала сейчас не об исчезновении картины, а о своем наставнике, генерале Таддео Боттандо, который отправился в почетную ссылку в мрачный пригород, застроенный в тридцатые годы. Он томился здесь уже год, возглавляя некое помпезное учреждение под названием Европейская комиссия, ничего общего не имеющее с обычной полицейской практикой. Флавии к тому же казалось, что в этих местах вряд ли найдется достойный ресторан. А ведь Боттандо любил хорошо пообедать.

   Здание, где размещалось Национальное управление по борьбе с кражами произведений искусства, давно требовало ремонта, но зато было красивым, и здесь кипела жизнь. Авот пригородная империя Боттандо хотя и поражала воображение богатством, но выглядела уродливой. На входе потребовалось пройти ряд серьезных проверочных процедур, как в самых секретных правительственных учреждениях. Полы покрывали толстые ковры, двери неслышно распахивались и захлопывались с помощью электронных устройств, во всех кабинетах гудели компьютеры, а каждый сотрудник, похоже, одевался только в шикарных бутиках. Где же еще заниматься мировыми проблемами, как не в этом раю? «Бедняга Боттандо», — подумала Флавия.

   При встречах генерал неизменно храбрился, а Флавия ободряюще улыбалась. У них всегда было все прекрасно. Этакое ритуальное притворство. Он рассказывал о своих замечательных проектах, которые скоро осуществятся, она шутила по поводу того, во сколько все это обходится налогоплательщикам. Но факт оставался фактом. Возраст Боттандо уже ощущался заметнее, разговоры стали скучноватыми, а шутки — принужденными.

   Чувствовалось, что в это дело генерал душу не вкладывает. Он часто брал отгулы, чего никогда не случалось ранее. В общем, мало-помалу спускал все на тормозах, расслаблялся. Готовил уход. Было ясно, что проработает он здесь еще от силы пару лет и непременно уйдет в отставку, хотя на своей прежней должности начальника управления по борьбе с кражами произведений искусства даже об этом не думал. Генерал принадлежал к таким людям, которые не мыслили своего существования в отрыве от работы.

   Наверное, повышение Боттандо было задумано специально, чтобы потихоньку расслабить его до состояния, когда он сам решит отправиться на заслуженный отдых. Сейчас он находился на половине пути.

   Теперь Флавия приезжала к нему уже не по делам. Она руководила управлением год и окрепла настолько, что больше не нуждалась в его постоянных наставлениях, как в первые месяцы. Боттандо это отметил, и был рад за нее. В последний раз генерал приезжал несколько месяцев назад под предлогом посмотреть какие-то старые дела, а на самомделе проверить, все ли тут в порядке. Большую часть дня он провел, слоняясь по кабинетам, читая случайные бумаги, болтая с сотрудниками в коридоре и надолго отлучаясь с ними в бар, чтобы выпить. Значит, никакой срочной работы там у него не было. Иногда — правда, пока лишь иногда — Флавия его немного жалела. Она очень надеялась, что милый Боттандо не подозревает об этом.

   Но на сей раз причины выдумывать предлог для встречи не было. На нее взвалили странное, неприятное дело, и требовалось поговорить с опытным человеком. Она уже догадывалась, какой прозвучит совет, но все равно хотела его услышать.

   Боттандо вышел из-за стола, нежно поцеловал ее в щеку и воскликнул:

   — Милая Флавия, если бы ты знала, как я рад тебя видеть! Не часто ты балуешь меня своими визитами в этой провинции. Чем могу быть полезен? Полагаю, ты приехала не только, чтобы усладить взор благосостоянием нашей организации?

   Она улыбнулась:

   — Конечно, мне нравится наблюдать за работой хорошо смазанного механизма, но сегодня мне понадобился ваш мудрый совет.