Неужели так сложно – всего лишь один маленький поцелуй за человека. – Доминик прикоснулся к ее щеке тыльной стороной пальцев. – Огромное удовольствие, и никакого ущерба твоим сбережениям.
Она отдернула голову от его руки. У нее не было никаких сбережений – она была наследницей. Опасность угрожала ее драгоценному сердцу. Его поцелуи были смертельны.
– Нет, ваша цена слишком высока.
– Как насчет одного поцелуя за всех? Разумеется, это должен быть особенный поцелуй.
Грейс серьезно покачала головой:
– Нет, ваша цена все еще слишком высока.
– Но ты же поцеловала меня совершенно бесплатно, когда мы только познакомились.
Из его уст это прозвучало так, будто она была девицей сомнительного поведения, бросавшаяся на шею первому встречному.
– Ничего подобного! – возмущенно сказала Грейс. – Вы украли тот поцелуй… те поцелуи… обманным путем.
– Обманным путем? Это как же?
– Я не знала, что вы лорд д'Акр, когда вы впервые поцеловали меня.
– Это точно, – улыбнулся он. – Ты назвала меня невозможным цыганом. Если ты предпочитаешь видеть меня таким, то я буду твоим цыганским любовником, Ясные Глазки.
– Не смейте называть меня так. И я вас вовсе не предпочитаю, – солгала Грейс. – Это не имеет никакого отношения к нашему общественному положению, зато имеет огромное отношение к тому факту, что вы помолвлены с мисс Петтифер.
Доминик кивнул:
– Понятно, но это не объясняет другие поцелуи. Те, среди щепок, и еще один на кухне. И еще тот, на конюшне.
– Их вы тоже украли.
– Нет. К тому времени ты совершенно точно знала, кто я такой. И, не отрицай этого, Грейсток, ты поцеловала меня в ответ. С большим энтузиазмом. Или ты хочешь сказать, что это не твои пальцы были в моих волосах и не твой язык у меня во рту?
При этих словах Грейс почувствовала, как ее охватывает жар. Судя по хитрому выражению его лица, он прекрасно понял, какое воздействие на нее оказывает.
– Глупости, ты застал меня врасплох, – неуверенно ответила она. – Я не понимала, что происходит.
Доминик улыбнулся:
– В таком случае я постараюсь почаще заставать тебя врасплох. Результат неизменно получается восхитительным.
И прежде чем она успела моргнуть, Доминик нагнулся и поцеловал ее. Затем облизнул губы.
– М-м… дикий мед. – Он улыбнулся как сытый кот.
– Я не… – начала она, собравшись с мыслями. Но он уже ушел, насвистывая на ходу.
Доминик вышел из дома через боковую дверь. Ее так легко было дразнить. И так приятно целовать. Он все еще ощущал слабый вкус меда на губах. На сердце у него было легче, чем за последние много лет.
Группа людей, ожидавших его снаружи в молчании, стерла улыбку с его лица. Что бы она ни думала, он не мог не заметить полуразрушенные дома, тощих детей в старых одеждах и запущенные фермы, нуждающиеся в новом оборудовании и современных методах управления. С тех самых пор, как он приехал в Вульфстон, Доминик ни о чем другом не думал.
За исключением чародейки с веснушчатым лицом.
Наследство отца оказалось совсем не таким, как он ожидал. Доминик ожидал увидеть замок в нормандском стиле, а не фантастический винегрет из феодального замка, дворца и дома в готическом стиле со сказочной башенкой. Он ожидал, что дом будет роскошным, заполненным дорогими вещами, а не пустым, ободранным, с листьями, заполнившими залы и коридоры. Он ожидал увидеть процветающее поместье, населенное богатыми арендаторами, почитающими имя Вульфов.
Поскольку все, что он слышал о Вульфстоне, подтверждало это, точно так же как книги и инвентарные списки. |