И здесь.
– Это явные взломы, – пояснила Мелхи. – Пусть считают себя умниками, раз их нашли. Отвлекающий маневр сработал превосходно: вторгнуться в общий штат, перевернуть там все с ног на голову. Они думают, что изолировали меня, но так сосредоточились на главных взломах, что не обнаружили лазутчиков. Моя сеть расширяется.
– Это и правда нам под силу.
Мелхи до сих пор не определилась, что же такое «это». Однако проникновение в общую систему означало большой шаг вперед, в каком бы направлении ни развивались дальнейшие события. Другие живорожденные месяцами жаловались, что она лезет на рожон, привлекает к себе слишком много внимания. Говорили, что Модеры нанесут удар, отключат ее. Обрекут их движение на провал прежде, чем у них появится возможность сделать хоть что-то.
Она поступила так, как поступала всегда. Бросила вызов им всем, даже союзникам. Это было даже забавно.
– Пойдем, расскажешь остальным, – предложила Дионисса.
Мелхи кивнула подбородком на экран с Каем. Знай Модеры, что она имеет доступ к этому каналу данных, они бы обязательно его вырубили. Лучшее доказательство того, на какую небывалую глубину ей удалось запустить пальчики в систему.
– Он связывается с соседними штатами, – отозвалась Мелхи. – Смирился с тем, кто он такой, – кто мы все такие.
– Мелхи, – решительно уточнила Дионисса, – ты ведь не надумала пополнить наши ряды фэнтезийцем?
– Ты сама из древнего Рима.
– Из реального Рима.
– Из поддельного реального Рима.
– Поддельная Нарния с ним и рядом не стояла. Слушай, ты же знаешь, что это за люди.
Да, она знала. Ими так легко манипулировать. Они такие... прямолинейные. Но в то же время искренние. Искренности в ее жизни, пожалуй, маловато. Большинство живорожденных интересовалось властью и политикой между штатами ничуть не меньше, чем идеей независимости от Модеров. Только Гнасс можно доверять безоглядно, но у нее своих проектов по горло.
Тем не менее Мелхи оторвалась от Кая на мониторе и, присоединившись к Диониссе, проследовала в комнату для совещаний. Она годами пыталась пробудить – или уничтожить – соседей по штатам, но результаты ее мало интересовали. Постепенно это приедалось. Требовалась задачка посложнее.
– Добро пожаловать, – обратилась Мелхи к группе из пяти живорожденных. – Насколько мне известно, это первое собрание подобного рода. Полностью скрытое от Модеров, проходящее в Штате, о существовании которого они даже не подозревают. Дамы и господа, мы пойманы, заперты и обречены на практически одинокое существование внутри машины. Давайте обсудим, как нам выбраться на свободу.
Примечание 1:
почему я вырезал удаленную сцену
Повесть родилась из идеи взять несколько распространенных научно-фантастических клише – мозги в банке, виртуальное существование, как в «Матрице», – и попробовать перевернуть их с ног на голову. Во всех подобных историях эти клише представали ужасающими символами антиутопии. Я спросил себя: «А что, если виртуальное существование обернется для людей благом? Что, если выйдет не антиутопия, а разумная и действенная система, приносящая человечеству огромную пользу?»
Из этих предпосылок выросли истории Кая и Софи. Мне пришлось по душе, что решение поместить людей в смоделированные миры может и в самом деле оказаться разумным, а вовсе не пугающим. Это крайняя мера, но, возможно, логически обоснованная, вызванная ростом населения и ограниченностью ресурсов. В философии есть направление, согласно которому мы должны судить, исходя из того, что лучше для человечества в целом. Полагаю, это как раз тот случай.
Это первая причина, по которой я вырезал удаленную сцену. Она смещает внимание на «побег из Матрицы», хотя упор должен быть на технологиях, благодаря которым удалось достичь великих свершений ценой отказа от взаимодействия между людьми. |