– Мистер Нельсон для этого и здесь. – Она улыбнулась спине Падальщика.

– Я тоже не собираюсь стоять в стороне.

Чеканя каждое слово, я смотрела матери в глаза. Она неприкрыто насмехалась, а я все отчетливее понимала, зачем она позвала этого пижона. Указала мне на место. В комнате. И как быстро она это сделала! Труп еще остывал, а посыльный уже бежал к сыщику… От этого циничного понимания защипало в глазах. Голос матери снова вспорол слух.

– Я не думаю, что мистер Нельсон будет рад мельтешению непрофессионалов под ногами. Равно как и полиция.

– Напротив… – начал было Дин, но она оборвала его, обратившись к Патрику:

– И, кстати, надеюсь, вы позаботитесь, чтобы дело получил взрослый опытный сыщик, у которого…

Гриндель вдруг осклабился, кивнув на Нельсона.

– Вы уже наняли взрослого опытного сыщика; видимо, наших услуг вам недостаточно. Я же отдаю дело Соммерсу. Поверьте, вы можете ему доверять. Он молод, но, не сомневайтесь, сделает все, что в силах. И… – последовало промедление, – я предоставляю ему свободу действий. В рамках закона, разумеется.

Вот теперь я вспомнила, за что все же люблю Патрика Гринделя – зануду, сноба и раба условностей. Он всегда умел отбрасывать лишнее в нужный момент и имел чутье на хорошие задатки. При других обстоятельствах, от другого начальника неоперившийся констебль не получил бы дело, где жертвой стал кто-то из Белов, да вообще кто-то положением выше лавочника. Дин благодарно взглянул на суперинтенданта. Тот уточнил:

– Помни, Соммерс, это потому, что ты на особом счету. Докладывать о каждом шаге – мне лично. Это твоя возможность как показать себя, так и провалиться.

– Да. Да, сэр!

– Я не оставлю это так, – процедила сквозь зубы моя мать. – Дилетантизм!

Оба полицейских ее услышали. Дин потупился, но Гриндель невозмутимо улыбнулся.

– Не стоит так переживать, леди Белл, дайте нам время. Если в деле появятся… – он запнулся, – необычные обстоятельства, констебль перестанет работать один. Более того, – взгляд на Дина был жестким, но подсказывающим, – уверен, он сам сразу попросит помощи, ибо одна из его отличных черт – умение трезво оценивать силы.

– Да, сэр, – снова торопливо откликнулся Соммерс. Его голос звенел от напряжения.

– Какой-то щенок… господи…

В этот раз мать услышала только я и почувствовала, что к ушам приливает краска.

– Вот и решено.

Гриндель ободряюще кивнул; моя мать поджала губы, но не заспорила. Нельсон скривился, будто при нем – королевском спаниеле – кто-то потрепал по холке вонючего блохастого пса. Дин снова подошел к Хелене.

– Она должна была кричать и сопротивляться, – сказал он. – Хотя бы некоторое время. Странно, что она этого не делала. Первое, что я все же попытаюсь осуществить, – проверка на яд. Нужен патологоанатом, который извлечет желудок и…

Моя мать снова начала бледнеть.

– Извлечь желудок… моей девочке…

Девочка умерла, мама. Желудок ей больше не пригодится. Я закусила губу, чтобы не сказать так вслух, но даже от мысли замутило. Я потупилась. Гриндель поддержал мою мать за локоть.

– Я провожу графиню вниз. Постарайтесь закончить к моменту, как приедут за трупом. До свиданья.

Мы остались в комнате втроем. Герберт Нельсон приблизился и кисло посмотрел на Соммерса.

– Она могла не видеть убийцы. Могла лишиться чувств. В конце концов, могла его знать. С чего вы взяли, что нужна токсикологическая экспертиза?

Дин указал на лицо моей сестры.