Капсулы с глюкозой, выцарапанные из кулака Бедретдинова непосредственно перед началом разговора, пока что не подействовали. А может, подействовали, но их попросту не хватило. Глаза, красные от полопавшихся сосудов, слипались. Мучительно хотелось закурить.

— Помолись, помолись, — снисходительно покивала настоятельница. — Хорошее дело, полезное. Но это потом. Ты мне вот что скажи: почему без позывных?

Говорили они на унике. Возможно, все, присутствующие в рубке, знали кельтик. А возможно, и нет. Зато уник знали с гарантией все, а полное понимание сказанного было сейчас необходимо.

Мэри оглянулась на то ли почтительно, то ли напряженно молчавших офицеров и решила играть в открытую:

— Потому что подай мы позывные, и пространства для маневра не было бы. А оно нам необходимо. Пока хотя бы приблизительно не известно, что творится в Империи и в Галактике — мы мертвы.

Мать Агнесса демонстративно перекрестилась:

— Благодарю тебя, Пресвятая Дева, услышала ты мои молитвы! Кто бы мог подумать — сестра Мэри Гамильтон научилась, наконец, осторожности! Одного только в толк не возьму: когда?..

Понять, одобряет ее аббатиса или осуждает, Мэри пока не могла. Откат накрыл ее по полной программе, и мозги работали с ощутимым скрипом.

— Ну хорошо. Мыслишь ты в правильном направлении, впрочем, как всегда. Но, учитывая направление… ты страховку продумала?

— Страховку? — Мэри постаралась придать лицу и голосу максимально невинное выражение.

Аббатиса на секунду поджала губы и строго произнесла:

— Ты огорчаешь меня, девочка.

— И в мыслях не держала, матушка. Вы можете связать меня по закрытому каналу с Дейвом Карнеги?

— Жди, — кивнула, не уточняя больше ничего, настоятельница и исчезла со связи.

Мэри потянулась, прикрыла глаза и предалась было мечтам о сигаре, когда голос Константина произнес откуда-то сзади:

— А кто такой этот Дейв Карнеги?

Она начала вставать, но великий князь молниеносно переместился так, чтобы видеть ее лицо и повелительно выставил перед собой ладонь:

— Сидите. Не хватало еще вам вскакивать. Вас это тоже касается, господа. Так о ком идет речь?

— Да есть у нас на Бельтайне прожженный журналюга. Самый длинный язык и самая луженая глотка на всех Свободных Планетах.

— Вы же недолюбливаете прессу? — картинно удивился наследник престола.

Суть он уловил мгновенно. Если известие об их возвращении раструбят средства массовой информации, заговорщикам придется попридержать коней.

— Я много чего недолюбливаю. И даже просто не люблю. Например — маневрировать крейсером в астероидном поясе, — криво усмехнулась Мэри.

И вслух подтвердила его мысленные выкладки, не обращая внимания на послышавшиеся со всех сторон смешки:

— За конфетку в виде вашего первого по возвращении интервью старичина Дейв продаст душу Сатане, потом выдурит ее обратно и снова продаст. В два раза дороже. А затем распишет все ярчайшими красками, и каждый таракан в Галактике будет знать: «Москва» вернулась и ее главный пассажир жив и здоров. После этого угробить нас будет сложновато. Вернее, угробить-то проще простого, еще одного прыжка привод не выдержит, да и разгоняться нам практически не на чем, я движки не щадила вообще. И с броней напряги, и с артиллерией… не отобьемся. И связь подавить не проблема, надо будет — даже «ква!» сказать не успеем. Но дальше-то что?!

Она устало повела плечами и позволила-таки глазам закрыться.