— Но зачем они нарушили клятву? — с негодованием спросил Рик.

Захар тяжёлым взглядом обвёл присутствующих, остановившись на Рике.

— Не всякую клятву можно исполнить. Много монахов избирают свою стезю — немногие из них проходят этот путь до конца, ибо он тернист и суров.

— Да уж, один целибат чего стоит, — передёрнул плечами Фил. — Никогда не понимал кретинов, отказывающих себе в радостях жизни.

— Летописец — тот же монах, но он не может забыть о клятвах, не может испросить помощи в очищении греховной души на исповеди, не может обмануть того, кому дал клятву. Летопись не ведает ни понимания, ни жалости.

— А почему нужен целибат? — спросил Рик.

— Не в нём дело… — Захар задумался. — Клятва содержала три условия: верой и правдой служить королю из рода Свенейва, честно переписывать Истинную Летопись, третье условие — летописец не должен сам творить историю. Летопись пишет историю страны, королей, самозванцев, да хоть потаскухи какого-нибудь барона, однако на её страницы не должно попасть имя летописца. Вот это исполнить оказалось многим не под силу, понеже даже самый маленький человек связан с другими. Ученик повара отравит королеву, крестьянка родит сына королю, король упадёт с лошади и расшибётся по вине жалкого конюха — из таких событий творится летопись. Летописцы мёрли, ибо не ведали этого. Они жили по привычке, умирая по неострожности, их супруги и отпрыски совершали поступки — имя мужа и отца появлялось в Летописи. Любая безделица могла стать роковой. Тяжко жить среди людей и не быть одним из них.

Самайя ощущала холод во всём теле. Она не знала, почему древний обряд так её волнует. Рик казался озадаченным:

— Зачем Ярвис поставил это условие? Летописец клянётся служить королю, разве мало?

— Летописец владел огромным знанием, — ответил Захар. — Все секреты Сканналии перед ним как на ладони. Ну как он соблазнится вымогательством? Не короля — любого другого! Свирег вот не пойми куда делся — а ежели он вернётся? Кому будет верен летописец? Опять же, летописца могут похитить, подвергнуть пыткам. Он вряд ли выдержит, а так не успеет он проболтаться, как тут же помрёт.

— Иль он по дурости спасёт кого-нибудь, кого король не хочет видеть среди живых, ясно? — подмигнул Фил.

— Так возник обряд, появился летописец и вместо крови стали использовать чернила. По уговору между Ярвисом и Армагом у Черты срубили дом для летописца — заколдованное место было, там рос единственный оставшийся в Сканналии священный дуб. Армаг объявил, что тут Истинная Летопись будет хранить покой не только Сканналии, но и Иштирии, никто не сможет её похитить, ибо один лишь летописец способен взять её в руки.

Вскоре про Летопись начали забывать. Черпать из неё нужные сведения стало непросто, разве что она сама ими делилась. Правителям больше пользы приносили донесения шпионов.