Убрав все, Сабина закрывает шкаф, стараясь не глядеть на свое отражение в зеркале на дверце.

Когда она заканчивает уборку в спальне, возвращается из школы маленькая Казя. Ее слышно уже из холла. Словно Казина мама, Сабина бежит вниз поздороваться с девочкой. На минуту она забывает обо всем остальном.

Казя сидит на полу и развязывает шнурки. Отвечает на мамины вопросы. Улыбается Сабине. У Кази светлые немного вьющиеся волосы до плеч, веснушчатое личико, светлые ясные глаза. Рот небольшой, словно предназначенный не для того, чтобы есть, а для птичьего щебета; губы тонкие, бледные. У нее крупные зубы — это трогательно. Так считает Сабина. Она берет у девочки ранец, чтобы отнести его наверх. Уборку Казиной комнаты она начнет с того, что положит ранец на место. Казя пока пообедает, а потом придут учитель английского и две соседские девочки, и начнется урок. Внизу, в гостиной, Сабина слышит только голоса мужчины и девочек, иногда — телевизор, обрывки диалогов на чужом языке, абсолютно неразборчивые гортанные звуки. И только «yes» Сабина понимает, к собственному удовольствию.

Тем временем наступают самые приятные для Сабины минуты. Комната Кази, комната Кази — слова, сладкие, как гоголь-моголь, как халва. Казина комната розовая, совершенно розовая. Мягкий ковер под ногами вызывает у Сабины благоговение. Никогда она не осмелилась бы ступить на него в обуви. Стоя на коленях, она выбирает из ковра детали конструктора, крошки печенья. Потом пылесосит его два-три раза. Случается, в минуты слабости или грусти, или как это там называется — Сабина не умеет давать название таким вещам, — особенно в те минуты, когда… ах, лучше об этом не думать, одним словом, иногда она ложится на этот розовый ковер — на бок, чтобы живот не мешал, — и лежит некоторое время. Комната с пола кажется ей еще безопаснее, еще уютнее. Она могла бы так лежать и лежать, перебирая пальцами мягкий розовый мох. Помечтать, почувствовать тепло внутри, заснуть неглубоким сном, в котором мысли появляются одна за другой и меняются местами. «Yes, yes», — слышатся снизу девчоночьи голоса. Сабина поднимается, потому что у нее еще много дел. Она меняет постельное белье в детской кровати; белье чистое, невинное. Долго взбивает подушку, чтобы Казиной голове было на ней удобно. Встряхивает одеяло, чтобы пух лежал ровно. Потом, подумав, с удовольствием выбирает цвет наволочки — в шкафу у Кази их несколько: розовая с зонтиками, светло-синяя со слониками, белая, розовая сатиновая, гладкая, как лед, и комплект из жатой ткани с веточками сирени.

Потом Сабина наводит порядок на письменном столе малышки — раскладывает цветные карандаши и точилки, тетради, исписанные корявым почерком. Убирает огрызки яблок, фантики от конфет, апельсиновые корки. Вытирает пыль. Аккуратно укладывает кукол в кроватки и коляски. Следит, чтобы у них были оба ботиночка, платья застегнуты на спине. И это тоже приятные минуты каждой пятницы — прикасаться к куклам, поправлять им волосы, рассаживать их на полках. Сабина не знает даже, как об этом подумать, только улыбается про себя. Однако она видит, что ее пальцы, негнущиеся и немного распухшие, не справляются с завязками и крючочками на кукольных одежках.