|
Серьезность мероприятия пугала. Однако, если задуматься… Это международный уровень. Интересно, кто-нибудь, кроме меня, еще прошел из команды? Я в суматохе совсем позабыл о них. Я решил отложить интригу до вылета. В конце концов, если никого из них не взяли хотя бы на позицию замены, то будет неловко. В какой-то момент я присел на диван, включил новости и… Вырубился. Бессонная ночь сыграла свою роль, и я даже не заметил, как уснул в трусах и с пустой кружкой в руках.
– Твою мать! Именно с этих слов началось мое пробуждение. Регистрация на рейс заканчивалась через час, и я при всем желании на нее не успевал. Я позвонил тренеру, рассказал про бессонную ночь, аварию, получил пару десятков оскорблений и обещание помочь с формальностями. В конце концов, вопрос национальной важности. Я посмотрел на себя в зеркало, понял, что выгляжу как самый настоящий бомж, и схватился за сухой шампунь. Времени на душ, обед не осталось. Зато я уже не чувствовал себя разбитым и уничтоженным. На плече после вчерашней аварии огромный синяк, и иногда дышать становится подозрительно тяжело. Надеюсь, я не сломал ребра. К счастью, тренировки не скоро. Побросав документы в небольшую сумку и надев первую выпавшую из шкафа одежду, я вызвал такси и начал спускаться вниз. – В аэропорт. Доплачу в двойном размере за скорость, – когда я говорил это, лицо таксиста показалось мне знакомым. А вот когда шины заскрипели по асфальту и меня вжало в сиденье, я вспомнил откуда. Ну, взлечу либо на самолете, либо сразу к богу. Когда скорость остановилась, по моим ощущениям, на стабильных трехстах километрах в час, я отлип от сиденья и разблокировал телефон. Фотография Джи в моей постели после ресторана тоской погладила по груди. От нее ни слова. Она не заходила в сеть. Я порывался несколько раз позвонить ей, позвонить Брит, ее отцу, да хоть кому-то, чтобы узнать о планах Джи. В итоге я решил пустить это на самотек. Вчера меня сбила машина, и вместо того, чтобы ругаться на водителя или собственную неосмотрительность, я просил ее переехать ко мне в Оттаву. Я совершил свой прыжок веры, теперь ее очередь. В отношениях двух взрослых людей должны существовать компромиссы, и нужно уметь идти навстречу друг другу. Иначе это не отношения. Такой чепухой я пытался забить себе голову, пока ехал до аэропорта. Мне нужно было отвлечься от дрифта по улицам Торонто. Когда же мы уже доедем! – Спасибо, что доставили живым, в смысле, быстрее, – оговорился я и, отдав деньги таксисту, выскочил из машины. Около аэропорта меня встретил тренер и, когда оценил мой удовлетворительный внешний вид, дал подзатыльник. Видимо, он ожидал увидеть меня с гипсом или хромого. И лучше бы было так, потому что, пока мы шли от входа до ворот посадки, меня прополоскали тонной нецензурных фраз и упреков. Я, конечно, все понимаю, он волнуется за меня, однако даже хулиганы в школе выбирали выражения, а тут тренер. Между прочим, до завершения посадки оставалось еще двадцать минут! Куча времени. Однако когда я сообщил об этом тренеру, то получил еще один подзатыльник. Я положил свою сумку прямо на пол и начал искать ее глазами. Все двадцать минут я сканировал людей в зоне ожидания и толпы людей, проходящие туда-сюда. Джи нигде не было. «До конца посадки на рейс «Боинг семь-семь-семь» осталось пять минут. Просьба всех пассажиров пройти к воротам G-20. Повторяю…» Кажется, мое время вышло. Наше время. Я крепче сжал сумку, кивнул тренеру и сделал шаг в сторону ворот. – Тео, – кто-то позвал меня откуда-то слева, и я чуть не свернул шею, когда дернулся на знакомый голос. – Дж… – Прости… Это была Брит. – Прости, но это я. Джин… Она не смогла, – Брит потупила глаза и смущенно улыбнулась. – Забавно, она такая храбрая и иногда чересчур импульсивная, а прийти сама не смогла. |
