— В любом случае команда Президента не проиграла. Первым делом, возвратившись из Галифакса, он «подвесил» ситуацию: согласившись с решением Думы, мог легко отправить в отставку правительство вместе с набравшим популярность премьером, «Газпромом» и «его домом», с другой стороны — наоборот: распустить парламентариев без выходного пособия… Дума пригрозила Президенту импичментом. По российской Конституции…

— Бросьте, генерал. Мы с вами действительно знаем эту страну. Когда это Россия жила по конституциям? Любая угроза парламента для русского «царя» — это как, — Макбейн чуть прищурился, вспоминая, — да, лай собаки Моськи на Слона…

— Вы правы, мистер Макбейн. Конституция русских написана «под царя», и Президент использовал возникшую ситуацию на всю катушку: сменил директора ФСБ и министра внутренних дел, руководителя службы охраны Российской Федерации. Еще более возвышен руководитель Службы безопасности Президента — он получил генерал-лейтенанта, и тогда же подписан указ, по которому глава президентской администрации уже не может иметь на эту службу никакого влияния… Кроме того, господин Доржаков работает над созданием частей национальной гвардии, которые будут размещены по всей стране с подчинением ему же… Адмирал, вас не пугает столь резкое усиление влияния одного человека, к тому же возглавляющего независимую секретную службу с самыми широкими полномочиями?..

Адмирал не перебивал горячий монолог израильтянина. лицо его выражало полнейшую скуку. Система секретных служб России была ему достаточно знакома и строилась как в любой приличной стране, на балансе силовых противовесов: если раньше на чашах «весов» было всего два монстра — КГБ и ГРУ, главы которых бегали на ковер в ЦК доложиться, «постучать» друг на друга и получить «косточку», если перепадет, то теперь система сложнее: ФСБ — СБ Президента — Главное управление охраны — ФАПСИ — ГРУ — СВР. Сюда же можно прибавить крепнущее при новом министре МВД и разветвленную сеть РУОПов. Система утратила былую монолитность, зато приобрела необходимую гибкость, мобильность… Естественно, слабостей и брешей в ней пока сколько угодно, но ему, адмиралу Макбейну, сетовать на это было бы и смешно, и глупо…

— Мы можем предполагать степень влияния Доржакова на Президента, а вот предполагать степень влияний Президента на своего ближайшего помощника… Ну а что касается премьера, то, с одной стороны, это интереса «Газпрома», с другой — интересы российской «оборонки» вернее, их полное игнорирование правительством…

Кроме того, усиление позиций коммунистов…

Макбейн едва заметно поморщился. Что у евреев действительно непереносимо — это стремление растолковать и разложить по полочкам каждую мелочь…

Скрупулезность хороша в денежных расчетах… Вот именно… В денежных.

— Мистер Левин, — резко перебил Макбейн генерала, — не устраивайте мне курс ликбеза, так, по-моему, это называлось в России после переворота. Мы оба отлично понимаем, что за каждой фигурой российского политического истеблишмента стоят интересы:

— клановые, финансовые, экономические, идеологические — разные.

Давайте по существу.

Левин снова почувствовал на спине и под мышками противный липкий пот.