— Увидеться с папой.

— И вы не знали, что мистер Морелл явится сюда с той же целью?

Она вытаращила глаза.

— О нет! Понимаете, утром Тони уехал в Лондон. Я ожидала, что он вернется в Таунтон лишь поздним вечером… если вообще вернется.

— Но вот к чему я клоню, — нахмурился Грэхем. — Вы одолжили машину. Она вроде сломалась. Вы направились к бунгало и увидели на дороге мистера Морелла. Почему вы не окликнули его, не дали о себе знать?

Констанс смущенно опустила глаза:

— Я… ну, увидев его, я догадалась, с какой целью он приехал. Он должен был встретиться с отцом, чтобы поговорить… обо мне. И наверное, о свадебном подарке, который показался папе слишком щедрым для Тони. Я не хотела присутствовать при разговоре. Это поставило бы в неудобное положение и их, и меня. Так что я решила немного подождать, а потом зайти как ни в чем не бывало, словно я ничего не знаю.

Судья Айртон продолжал смотреть в пол. У Фредди потеплело на душе. Он испытывал профессиональное удовлетворение. Инспектор Грэхем кивнул.

— Да, мисс, — переборов внутреннее сопротивление, сказал он, — должен признать, что все это звучит достаточно логично.

Через двадцать минут все было кончено. Едва только Констанс завершила свое повествование, стремительно влетел местный полицейский судмедэксперт — он был общепрактикующим врачом и в полиции лишь подрабатывал. Свое опоздание он объяснил необходимостью присутствовать при трудных родах. Он зафиксировал, что кончина Морелла наступила в результате раны, нанесенной малокалиберной пулей, которая проникла в мозг, причинив мгновенную смерть. Пообещав, что с самого утра он первым делом займется извлечением пули, доктор Эрли приподнял шляпу, адресуясь ко всем присутствующим, и мгновенно исчез.

Тело Морелла было вынесено из гостиной. Фред Барлоу довез Констанс до Таунтона. Судья Айртон сказал, что у него нет возражений, если кто-то захочет здесь переночевать — и сегодня, и в любую другую ночь. Но в половине одиннадцатого, когда вся округа уже отходила ко сну, доктор Фелл и инспектор Грэхем вернулись в Тауниш.

Когда инспектор доставил доктора Фелла к ступеням «Эспланады», тот едва ли не в первый раз за последний час подал голос.

— И последнее, — сказал он, хватая Грэхема за руку. — Тщательно ли вы обыскали гостиную?

— Еще как, сэр!

— Каждую щелку, каждую трещинку?

— Каждую щелку и каждую трещинку.

— В которых, — продолжал настаивать доктор Фелл, — вы ничего не нашли, кроме того, что нам известно?

— Совершенно верно, доктор. Но, — многозначительно добавил Грэхем, — я позвоню вам утром, если вы не против. Я хотел бы немного поболтать с вами. О'кей?

Доктор Фелл согласился. Тем не менее пока он не испытывал удовлетворения. Поднимаясь по ступенькам отеля, в котором уже выключили освещение, и чьи лепные украшения были залиты лишь светом звезд, он с силой стучал по каменным плитам металлическим наконечником трости. Несколько раз он с упрямой решимостью покачал головой.

— Нет, нет, нет! — продолжал он бормотать. — Нет, нет, нет!

Глава 11

Так миновала субботняя ночь 28 апреля. В воскресенье инспектор Грэхем смог связаться с доктором Феллом лишь после полудня.

Для всех участников этой истории ночь прошла по-разному.

Инспектор Грэхем в очередной раз просмотрел свои записи, выкурил последнюю трубку и погрузился в здоровый сон.