|
Еще и шеи им свернуть желательно. Но нет, мой напарник тих и послушен. Умница. То ли ждет фокусов а-ля Стивен Сигал от меня, то ли вообще не увлекался боевиками. В обоих случаях умница. Против нас не сопляки и не остолопы, это сразу видно. Лучше не дергаться. — Теперь рюкзаки. Когда дело — табак, лучше не распускать нюни. Некоторое нахальство, напротив, может принести пользу. — А что, мужики, «Долг» уже разбоем промышляет? — осведомляюсь я с самым простодушным видом. — Давно я в Зоне не был, от жизни отстал… Какие перемены, а! Ох, врежут мне сейчас прикладом под дых… Но тут я замечаю лицо третьего, с его головы как раз съехал пятнистый капюшон, и на минуту забываю обо всем на свете. — Француз! Растудыть твою так и так, Француз! Вот ты где. Живой, бродяга! Тот не реагирует. Слышит меня, а морда — никакая. Не узнал, что ли? — Француз, это я, Чемодан! — ору я. — Вот так встреча! Здорово, старый хрен! — Ты его знаешь? — спрашивает меня старший. — Его-то? Ха! Вместе в Зону ходили. А выпито сколько… Это же Француз! — Был Француз, — веско поясняет старший, — а теперь Кузаев Павел Леонидович. И даже, собственно, уже не он, а… Он не договаривает, а у меня мурашки бегут по спине. Зомби? Нет, не зомби… — Шатун? — спрашиваю шепотом, а сам не могу отвести взгляд от лица моего друга-приятеля. Спокойное лицо, только слишком уж отрешенное. Меня он видит и слышит, но вряд ли понимает, кто я. Ему и не хочется понимать, он забыл, кто он есть сам, и не интересуется, зачем и почему вокруг него что-то происходит. — Был шатун, пока нам не встретился. Теперь просто дубль. Что в лоб, что полбу. Мне нет дела до тонкостей их терминологии. — Француз… — шепчу я, кусая губы. — Эх, Француз… Его трудно узнать, и не только из-за отрешенного взгляда, которым прежний Француз сроду не отличался. Он не расхристан. Он застегнут все пуговицы, подтянут и даже немного щеголеват, насколько это вообще возможно в Зоне. Удивительно то, что он почти не грязен, хоть и вылез только что из кювета. В «Харчах» мне рассказали, Француз, зачем ты в «Долг» пошел — устал от бардака в вещах, мыслях и жизненных ориентирах, порядок навести захотел. Ну вот и навел. Эх, Француз… — Что в контейнере? — перебивает меня старший, а его автомат по-прежнему смотрит мне в солнечное сплетение. — «Каменный цветок», «бенгальский огонь» и «кровь камня», только-то… — Ох, непросто мне сейчас изобразить слезливую истерику, но я это сделаю. — Что, отнять хотите? Последнее отобрать? Ну грабьте!.. — А что ж так мало? — участливо интересуется старший. — Не повезло. Да тут и другие ходят… всё уже собрали, наверное. Только усмешечка мне в ответ, и в это время из канавы, пыхтя, выбирается четвертый — одутловатый тип в таком же камуфляже, как прочие «долговцы», но оружия при нем не видно. |
