Мы с Дрейком прошли из личного гаража на крыше к двери, ведущей в квартиру. Я поднесла ключ-карту к считывающему устройству и вздрогнула. Кнопка мигала тревожным желтым огнем. Кто-то вошел внутрь, взломав систему, но сигнализация не сработала. Дрейк ощетинился и зарычал, но я приложила палец к губам и достала из сумки шокер. Оптимальный вариант в случае взлома — вызывать Службу безопасности. Но я предпочитала выяснить, кто проник в дом. Да еще обошел защиту. Не только карта открывала дверь, но еще личный код и отпечатки пальцев: мои и Нессы. Ну и еще кое-кого. Того, кто защиту установил, но никогда не переступит этот порог.

Я не боялась взломщика. С Дрейком он не справится, даже если вооружен до зубов. На роботов-защитников не действуют стандартные отключатели. Сработало бы разве что колечко, подаренное Квентином. Мы бесшумно вошли в пентхаус. В кромешной темноте. Обычно свет включался автоматически, но при взломе нарушалась работа всей системы. Дрейку мрак не мешал, мои глаза тоже быстро к нему привыкли. В доме царила тишина, словно никто посторонний не нарушал границ. Но я знала: он здесь. Робот его «чувствовал», нервно водил носом, будто настоящий пес.

— Где? — шепнула я одними губами, зная, что Дрейк услышит.

Защитник замер в охотничьей стойке, повернув голову в сторону гостиной.

Отлично. Возьмем тепленьким. Я приготовилась отправить пса за преступником, но…

— Релия, останови его. Схватка роботов — не слишком приятное зрелище.

Почудилось, само здание взлетело на воздух. Рассыпалось на сотни песчинок, не оставив и намека, что здесь когда-то жили люди, и разыгрывались страсти.

— Сидеть, Дрейк.

Приказ отдался сам собой, а я уже влетала в гостиную.

Он стоял спиной ко мне. В длинном черном пальто. Смотрел в окно — на заснеженный город, зажигающий огни.

— Невозможно. Это не можешь быть…

Он повернулся, и я охнула, всё еще не веря.

А в следующий миг накатила злость. Всепоглощающая. Я кинулась вперед. Кулаки замолотили, куда придется: в грудь, в шею, в лицо.

— Ненавижу! Ты! Ты чудовище! Бессердечная жестянка!

Но ярость исчезла так же быстро, как и пришла. Брызнули слезы. Те, что не проливались в бессонные ночи.

— Как ты мог? Как ты… ты…

Сильные руки обхватили меня. Сжали крепко-крепко, не вырваться.

— Тише. Я бы вернулся раньше, если бы это было возможно. Я бы никогда не причинил тебе боль по собственной воле. Поверь, Релия. Просто поверь.

Я хотела верить. Отчаянно и безоговорочно. Но еще сильнее желала другого: чтобы эти сильные руки никогда не размыкали объятий…

* * *

— Твои последние слова: «Куда я денусь?», как насмешка. Ты делся, Квентин! Ещё как!

— Я тоже вспоминал их. Те слова. Угораздило же это сказать.

— Так что случилось? После того, как ты ушел с Виттой из пентхауса? Я читала статьи об аварии ее лёта. Там нашли обгоревший каркас угодника.

Мы сидели всё в той же гостиной. На диване. Я нарочно забилась в угол — подальше от Квентина. Сердце переполняла радость от осознания, что он здесь. Живой! Если, конечно, это слово подходило агрегату. Но в то же время душу рвала обида. Два месяца! Цветочные боги, два месяца сходить с ума, пока эта железяка где-то прохлаждалась!

— В лёте с нами был еще один робот, — объяснил Квентин, напряженно на меня поглядывая. Его «сканер», наверняка, был озадачен моей реакцией. Не факт, что агрегат способен понять все противоречия человеческих эмоций.