— Твой отец, похоже, хорошо провел время сегодня.

— Да.

Они помолчали.

— Он выглядит лучше, чем когда вы с ним обедали в «Уайт-Кэпс» в прошлом месяце.

— Он поправляется. Ему тяжело пришлось.

— Тебе тоже. Представляю. Я… я заметила, как заботливо ты следил за ним сегодня.

Слова звучали мягко. Грей взглянул на нее.

Джой смотрела вдаль на озеро.

— Как дела у твоего брата? — спросил он, полагая, что она, должно быть, прекрасно знает, как тяжело видеть того, кто проходит стадию восстановления и реабилитации.

— Две недели назад ему сделали еще одну операцию. Заменили большую берцовую кость титановым стержнем. Но возможно, ему придется снова лечь под нож. Они точно не знают. Кроме того, у него развилась послеоперационная инфекция. — Джой подтянула вверх край пледа и начала заплетать бахрому в косичку. — Он так здорово держится. Никогда не жалуется, даже когда очевидно, что ему очень больно. Я думаю, для нас самое трудное то, что он отвратительный пациент. Постоянно отказывается принимать лекарства. Пьет слишком много. И еще, он никогда не говорит о том, что случилось.

Грею захотелось взять Джой за руку.

— Мне очень жаль, — сказал он вместо этого.

Взгляд Джой остановился на его лице.

— Спасибо.

— Ты ведь ухаживаешь за своей бабушкой, да?

— Да.

— Это очень хлопотно.

Джой пожала плечами:

— Ни у кого не получается ухаживать за ней лучше меня. И потом, ее действительно нельзя оставлять одну. Из-за своего маразма она совсем лишилась способности мыслить рационально. Более того, у нее развилась паранойя. Сейчас мы пробуем давать ей новое лекарство, и я надеюсь, она станет спокойнее. Мне так грустно видеть, когда она расстроена.

— Ты очень добрый человек, Джой, — бросил он.

Она пожала плечами:

— Алекс и Большая Эм — моя семья. Само собой, я люблю их.

— Это совсем не «само собой». — Его мать не испытывала никаких угрызений совести, когда перекладывала заботу о нем на других. Когда Грей в первом классе заболел вирусной пневмонией и пролежал две недели в отделении детской интенсивной терапии, пока не смог снова дышать, он видел ее всего один раз. — Им повезло, что ты так заботишься о них.

Джой посмотрела в сторону. Оба они немного успокоились, но некоторое напряжение все же оставалось.

Так продолжалось, пока не показался «Уайт-Кэпс». Тогда Грей нарушил тишину:

— Извини за сегодняшний вечер.

Джой коротко рассмеялась:

— Прогулка на катере была не слишком утомительной.

— Нет, я про библиотеку.

Она остолбенела:

— Ах, ты об этом…

Да, об этом.

— Я рад, что в тот момент вошла Кассандра, — пробормотал он, прокручивая в голове всю сцену, что заставило его встать со своего места.

— Я тоже. — Голос Джой едва не сорвался.

Грей понял, что это задело ее.

Откашлявшись, он сказал:

— Мне бы не хотелось, чтобы ты думала, будто я могу… воспользоваться своим положением в отношении женщины.

— Поверь, я вовсе так не думаю, — сухо ответила Джой.

Причаливая катер, Грей почувствовал, что она снова разозлилась, однако не пожалел о том, что извинился. Это нужно было сделать.

Он накинул канат на столб, чтобы привязать катер, потом поднял ее велосипед. Ему хотелось сказать что-нибудь еще, но Джой не дала ему этой возможности.