несколько секунд, нажимает на разные кнопки, после чего та чудесным образом начинает

шипеть и жужжать, наполняя комнату восхитительным ароматом.

– Выходи за меня, – благоговейно шепчу я.

Гевин оборачивается, вид у него, скажем, слегка ошеломленный.

– Что?

– Да не ты, – отмахиваюсь я, указывая подбородком на кофеварку новой космической

эры. – Я про нее. Хочу жениться на ней, тогда она будет моей навеки.

Он  смотрит  на  меня  так,  будто  у  меня  выросла  еще  одна  голова,  прежде  чем

пробормотать:

– Уверен, ты скорее выйдешь замуж за неодушевленный предмет, чем за человека, которому этот предмет  принадлежит.

Я  протягиваю  руки  в  сторону  уже  полной  кружки.  Гевин  понимает  намек  и

вытаскивает  ее  из  кофемашины,  передает  мне  и  ставит  вариться  еще  одну.  Я  глубоко

вдыхаю аромат с безмятежным выражением лица.

– Машина не станет спорить и командовать. В любом случае, где такая продается? Ее

можно купить в техномаркете? – Я уверена, что эта покупка сожрет изрядный кусок денег, которые я недавно скопила, но вкус этого кофе того стоит.

Гевин разражается громким смехом.

– Она стоит полторы тысячи долларов. Я заказал ее в Италии.

Несколько секунд я молча на него таращусь.

– Значит... В техномаркете такую не купить?

–  Черт  возьми,  точно  нет,  –  он  продолжает  хихикать.  На  мгновение  я  подумываю

швырнуть свою чашку в его самодовольную рожу, но тратить это жидкое золото было бы

грехом.   –  В  таком  случае,  мне  придется  поселить  тебя  здесь  на  какое-то  время.  –  Он

обходит  кухонный  островок,  двигаясь  в  мою  сторону.  Каждый  хищный  шаг  вызывает

дрожь в моем теле. – Ну, знаешь, ради кофеварки.

– Я  «за», – отвечаю я, чувствуя, как  у меня перехватывает дыхание.  – Мне от тебя

нужна только кофемашина.

Гевин самодовольно ухмыляется, зная не хуже меня, что я отъявленная лгунишка. Он

наклоняется так близко, что я ощущаю его дыхание. Я пробегаю языком по нижней губе, ожидая поцелуя. Поцелуя, которого отчаянно жажду.

– Что ты со мной делаешь? – рычит он.

– Не знаю, – выдыхаю я. – Но что бы это ни было, со мной происходит то же самое. И

я не хочу, чтобы это прекращалось.

Как только его губы касаются моих, звук открывающейся и захлопывающейся двери

эхом разносится по вилле.

–  Привет,  мудила!  –  кричит  знакомый  голос.  А  затем  слышатся  звуки

приближающихся шагов. – Я сделал тот звонок, о котором ты просил. Не знаю, какого хрена

ты так интересовался La Magie, но... Какого хера, чувак! Серьезно?!

При  виде  Грэхема  Ларсона  –   моего  босса  –  стоящего  напротив  нас,  я  быстро

отпрыгиваю от Гевина, пока  мое сердце пытается пробить себе путь из груди.

Я  стою  там  как  олень  в  свете  фар.  Дерьмо.  Дерьмо,  дерьмо,  дерьмо.  Это  плохо.  В

инструкции  для  сотрудников  четко  сказано,  что  служащим  отеля  «Парагон»  запрещено

вступать в отношения с гостями, и, стоя на кухне в одной гребанной простыне, я никак не

могу найти выход из данной ситуации.