– Убирайся отсюда, – повернувшись, говорю Грэхему.

Пересекая комнату, хватаю его за руку и провожаю на выход, загораживая Пенелопу

от посторонних глаз. Мне не нужно, чтобы он таращился на мою девочку.

– Мы не закончили, – выплевывает Грэхем.

–  Закончили,  –  отвечаю  я.  –  Здесь  нечего  обсуждать.  Это  не  какая-то  интрижка.

Обидишь Пенелопу или помешаешь ее работе, я поставлю перед собой задачу не допустить, чтобы твой член когда-либо снова побывал в вагине. Даю тебе свое гребаное честное слово.

–  Ты  мудак,  ты  знаешь  это?  Вечно  ждешь,  что  все  вокруг  будут  выполнять  твои

приказы, глазом не моргнув.

Я разворачиваю Грэхема и выталкиваю его за дверь.

–  Неа,  не  знаю.  Но  я  действительно  ожидаю,  что  мой   друг  поймет,  что  это  первая

женщина, которая стала мне дорога. Не испорть мне все, Грэхем.

Понимание отражается на его лице, когда сказанное мной, наконец, начинает до него

доходить. Это превращает Грэхема в улыбающегося придурка.

– Оооо... Гевин влюбился! – дразнится он.

– Я на самом деле проломлю тебе череп.

– Игрока обыграли! Как мило. Стоит ли проинформировать прессу?

Я знаю, что  он задирает  меня (это очевидно по его шутливому тону), но все равно

происходящее действует мне на нервы. Больше, чем когда бы то ни было.

– У тебя есть три секунды, прежде чем я врежу тебе по яйцам.

– Извращенец, – говорит он, поигрывая бровями. – Мне это нравится.

– Пока. –  Я захлопываю дверь перед его носом и запираюсь на «собачку». У него есть

ключ от моих апартаментов, но теперь он не сможет войти.

Повернувшись  к  спальне,  я  оцениваю  обстановку.  Дверь  широко  распахнута  после

падения Пенелопы, но ее нигде не видно. Она наверняка прячется, потому что ей стыдно.

Если бы я не был так зол на ворвавшегося в мою квартиру и открывшего свой рот Грэхема, я бы, вероятно, хихикал, наслаждаясь видом Пенелопы с оголенным задом, пытающейся

ползти по полу, чтобы спрятаться.

Немного  успокоившись,  я  возвращаюсь  в  спальню и  ищу  девушку,  о  которой идет

речь. Как я и подозревал, она сидит в углу, прижав руки к голове.

Я прислоняюсь к стене и скрещиваю руки на груди.

– У тебя хороший слух.

Она оживляется от моего присутствия, выпрямляет ноги и разглаживает платье.

– Не понимаю о чем ты, – отвечает она, снимая невидимую ворсинку.

– Да ладно? Потому что с того места, где я стоял, было похоже, что ты подслушивала

мой разговор с Грэхемом, но потеряла равновесие и упала в дверной проем.

Она какое-то время молчит и смотрит на меня с высоко поднятым подбородком.

–  Забавненько.  –  Я  готовлюсь  к  потоку  лжи.  Это  должно  быть  весело.  –  Я  просто

надевала туфли, но пошатнулась и упала вперед. В дверь. Прямо во время вашего разговора.

Можешь себе представить?

–  Да  уж,  представляю,  –  отвечаю  я,  скептически  вскинув  бровь.  –  Получилось

довольно-таки удобно, что это произошло во время тихого разговора, прям как будто ты

посчитала, что мы шепчемся и поэтому прижалась к двери.

Она прикусывает нижнюю губу и изучает свои колени.