скрывается  под  моей  одеждой  —  и  затем  к  моей  промежности,  затем  она  сразу  же

фокусируется на своих руках. Я ловлю ее за разглядыванием, потому что она безнадежна в

умение скрывать свою реакцию.

— Пенелопа Прескотт, — начинаю я, но меня быстро перебивают.

— Нелл.

— Извини?

— Все называют меня Нелл,— перебивает она.

Я ставлю свой стакан и рассматриваю ее, прежде чем сказать:

— Слишком плохо для тебя, что я не все.— Ее рот открывается на секунду, прежде

чем  она  закрывает  его,  пытаясь  не  демонстрировать  свой  шок.  У  меня  довольно

своеобразная личность, она может застать врасплох некоторых людей, очевидно, она одна

из них. — Теперь расскажи мне, Пенелопа, как долго ты работаешь в «Парагоне»?

Я знаю ответ на свой вопрос, но когда у вас есть преимущество, вы не только не хотите

это показать, но также хотите заставить другого человека почувствовать, будто у него есть

какой-то контроль над ситуацией, когда на самом деле нет. Покер 101.

Она скручивает руки на коленях.

Наблюдение номер один:

Она нервничает, но в ее взгляде есть уверенность, которая почти излучает атмосферу

нахальства вокруг нее. К ее большому сожалению, я мастер по чтению людей, поэтому она

не одурачит меня.

Держа голову высоко поднятой, она отвечает:

— К этом времени уже чуть больше года.

Я киваю.

— И как долго ты работаешь в зале для хайроллеров?

Она прикусывает губу перед ответом. Наблюдение номер два.

— Сегодня мой первый день.

Я снова киваю.

—  И  прежде  чем  ты  начала,  тебя  проинформировали,  что  мужчины,  которых  ты

будешь обслуживать, ценные клиенты этого отеля, одни из самых щедрых и уважаемых?

Она накручивает прядь на палец. Наблюдение номер три.

— Да, сэр.

— Мистер Сент, — информирую я ее.

— Извините, да, мистер Сент. — Она выговаривает мое имя так, будто ей больно.

Интересно. Хоть она и нервничает, она очевидно не особо наслаждается разговором с

авторитетной фигурой. Любой другой человек на ее месте заикался бы, его голос дрожал, но не у Пенелопы Прескотт. Она может дрожать снаружи, но твердая как сталь внутри.

—  Так,  когда  ты  пихала  колено  к  гениталиям  мистера  Рамоса,  ты  так  пыталась

проявить любезность и показать ему гостеприимство?

Легкая улыбка украшает ее губы при слове «гениталии», но быстро исчезает, прежде

чем я смог зафиксировать прекрасный вид в своей памяти. Наблюдение номер четыре.

— Я помогала мистеру Рамосу осознать, что он был огромным мудаком, поэтому да, полагаю, я оказывала любезность.

И вот он, тот самый остроумный ротик. которого я ждал. Я понимаю, что подтолкнул

ее достаточно, она больше не сможет прятаться.

Защищаясь, она скрещивает руки на груди, отчего та немного приподнимается. Я не

пялюсь,  даже  не  смотрю,  потому  что  так  я  уступлю,  это  покажет  мой  интерес.  Этот

провокация, но я не собираюсь сдаваться. Никогда не сдаюсь.

— Пожалуйста, мисс Прескотт, скажите мне, насколько любезно ударять одного из

наших  клиентов  коленом.  Потому  что  для  меня  это  враждебное  отношение  и  может

привести к немедленному прекращению сотрудничества, но если у тебя есть какое-то еще

объяснение, почему удар коленом нашего клиента в пах — любезно, которое я не знаю, я

выслушаю.