— Неужели? Надеюсь, точны вы, как король. Он опрокинул стакан и снова обрел обычную невозмутимость.

Я встала, открыла сумочку и принялась отсчитывать крупные банкноты на столике перед его носом. Это заняло немало времени. Он смотрел, иногда отхлебывая из стакана. Рукава его рубашки были кружевными, такими же, как у Сильвера, когда он стоял на Большой Лестнице.

Когда я закончила, Кловис сказал:

— Ты же знаешь, его здесь нет.

— Знаю. — Я знала это и раньше. Если бы он был тут, рядом, я бы, наверное, это почувствовала. — Теперь, пожалуйста, скажи, сколько ты потратил на Египтию. Ты ей купил меховое пальто?

— Да нет. Она сама его купила, ей продлили кредит.

— Вернуть тебе деньги за ленч?

— Не надо, Джейн, — сказал Кловис. — Да и вообще все это могло бы подождать.

— Не могло.

— Тебе пришлось залить мать слезами с ног до головы?

Я пристально посмотрела на него. Даже забавно, как во мне могло поместиться столько неприязни, столько отвращения к нему. Не хотелось с ним ссориться, не хотелось и откровенничать, но что-то меня заставило, ведь он был первым человеком, с кем я могла поговорить.

— Хочешь знать, как я достала деньги?

— Я буду этим шокирован?

— Возможно, — упрямо сказала я. — Я продала все, что у меня было. По крайней мере, то, что я считала своей собственностью. Все, что было в моих комнатах. Кровать, стулья, украшения, книги, стерео. Все. И почти всю одежду, и…

— О Господи, — проговорил Кловис. Он достал из пачки сигарету и щелкнул зажигалкой. — Так вот почему Деметра звонила мне в полвосьмого утра.

Я отшатнулась, отступив от него на шаг.

— Что она сказала?

— О, она была спокойна и собрана, как всегда, и говорила очень мало. Кловис, Джейн у тебя? А когда я сказал, что нет и не взглянуть ли ей на часы, она попросила меня не пытаться ей грубить. Не знаешь ли ты, где может быть Джейн? А я сказал, что понятия не имею и вообще тут и пытаться нечего, грубить нетрудно. И она отключилась.

— Ты был один? — спросила я.

— Вполне один.

— Значит, его с тобой не было?

— Кого? А, робота. Нет. Я отослал его Египтии. Она хотела его.

— Его хотел ты.

— А-а. Ты разгадала мою неприкрытую ложь.

— Но теперь я отдала тебе деньги. Так что можешь не волноваться.

— Правильно. Но Египтия…

— С ней я договорюсь.

— Да ну?! — Кловис уставился на меня. — Это говорит наша милая маленькая Джейн? Какие чудеса, какие химические изменения может произвести любовь с человеческим духом!

После того, как я все ему рассказала, этого я вынести уже не могла. Моя рука взлетела, как пружина, и закатила ему пощечину. Должно быть, больно. Еще одно потрясение для Кловиса, который весьма разборчив в любых контактах, кроме постельных.

Он отлетел и, не глядя на меня, невозмутимо произнес:

— Если ты собираешься драться, лучше уйди.

— Ты думал, я захочу остаться?

— Нет. Ты будешь охотиться за своим куском железа по всему городу.

— Да нет, пойду прямо к Египтии, куда ты его послал. Что-то не получилось, Кловис? Пришлось отослать его раньше, чем дошло до дела?

— Ну уж. Если ты ни к чему не приспособлена, то это не значит, что все должны быть такими же.

Задохнувшись от возмущения, я схватила свою пустую сумку и бросилась к двери.

В лифте я повторяло это слово — не приспособлена.