– Ну, если прорываетесь, то поможем чем сможем, – и, опустив автомат, я двинулся к ним.

    – Предъявите документы, товарищ старший лейтенант! – завёл, было, уже знакомую мне песню комиссар.

    – Вы, товарищ комиссар, слишком много от меня требуете… Не забыли, мы в тылу врага? Комиссар оказался мужиком умным и в дискуссию вступать не стал.

    – Много вас прорывается? – спросил я, остановившись в паре метров от них с таким расчётом, чтобы не оказаться на директрисе у Тотена или Казачины.

    – Двенадцать человек.

    – А мы только шестерых видели…

    – Остальные отдыхают, а мы, вот, за продуктами в деревню собрались… – устало ответил батальонный.

    – Это вы зря, все ближние деревни – бывшие польские, я бы не советовал вам туда ходить. Кстати, давно вы из кольца вырвались?

    – Четыре дня назад. Вышло почти полсотни, но часть отстала, так что нас теперь всего двенадцать. А вы кто? В смысле: «Что здесь делаете»?

    – Воюем. Но давайте лучше про вас поговорим. Карта у вас есть?

    – Чего нету, того нету.

    Тут мне в голову пришла интересная идея. Извинившись, я вернулся к кустам, в которых я устроил засаду. Повернувшись к лесу, я быстро сказал в рацию:

    – Тотен, сгоняй Зельца за «дегтярём», и диски пусть прихватит! Если там еда какая есть – пусть тоже несёт. Поможем военным, – и, подхватив с земли немецкий ранец, в который я упаковал личные вещи лётчиков, я вернулся к комиссару.

    – Значит так, товарищ батальонный комиссар, вот вам карта! – и я протянул ему планшет с авиационной картой. – Здесь в ранце – два лётных пайка. Могу и пистолеты вам отдать, но лучше подождите немного, вам сейчас ручной пулемёт принесут. Если он вам нужен, конечно?

    На лице комиссара явственно проступило изумление. Он откашлялся, и спросил:

    – А с чего такая щедрость, товарищ старший лейтенант? Я ответил, в том смысле, что им сейчас все эти вещи нужнее.

    – Да, и последнее… Вы как к фронту идти собирались?

    – Я думаю, что у Минска перейдём на ту сторону.

    – Пожалуй, я вас огорчу. Фронт сейчас у Орши и Витебска. Но, судя по всему, наши там прочно встали… – подсластил я горькую пилюлю.

    – Да что вы говорите, старший лейтенант!

    – Я бы посоветовал вам не коверкать м о ё звание, которое, между прочим, равно вашему… И дослушать меня до конца! – оборвал я комиссара. – Давайте сюда карту – покажу, куда и как вам лучше идти.

    Определённо, мне попался весьма вменяемый политработник, поскольку этот Санин не стал со мной спорить, а достал карту.

    Я нарисовал на карте известные мне места дислокации немецких частей и маршрут, обходящий Радошковичи и Рогово с севера.

    – Вот от этого шоссе держитесь подальше, мы несколько дней назад взорвали на нём мосты… – не преминул похвастаться я, – и теперь здесь полно вражеских войск.

    – Мосты взорвали? – комиссар с уважением посмотрел на меня.

    – Ага. И на шоссе и в окрестностях…

    – Вы москвич? – внезапно спросил Санин.

    – Да, а что?

    – Ничего, просто говор у вас характерный.