|
О нет, никакого анимэшного садизма! Просто наши зацепили верёвку, связывавшую руки пленного за крюк, так чтобы тот едва касался пола мысками своих сапог. Выражение лица, насколько я смог разглядеть под повязкой, удерживающей кляп, было далеко не радужное. Печаль, недоумение и тоска светились в глазах ефрейтора. Я его где-то понимал: резковат переход от героя-победителя к тушке подвешенной на крюке. Так и катарсис словить можно.
Вежливо постучавшись в перегородку, я заглянул в «командный отсек». Командир и Бродяга сидели с одной стороны стола, удивлёно-испуганный Сотников – с другой. Между ними высилась груда разнообразной взрывоопасной фигни, извлечённой из кузова грузовика… – О, товарищ старлей к нам пожаловал, – радостно сказал Шура-Два, – сейчас с переводом нам поможет. – Нашёл чего? – поинтересовался командир. Я поставил все три ранца рядом со столом и протянул ему карту: – Вот, я быстренько глянул. Хотя бы понятно, в чьей полосе мы «танцевать» будем. – А не всё ли вам равно кого резать и взрывать? – поинтересовался артиллерист. – Конечно, нет. Есть цели стратегические, оперативные и тактические, – лекторским тоном начал Бродяга… – – Но о первых двух типах вам, товарищ лейтенант, – голосом выделил звание Сотникова Фермер, – знать не положено! Лейтенант обиженно замолчал, но, видимо вспомнив, что все остальные в комнате кроме него – старшие командиры, выдохнул и огрызаться не стал. Бродяга протянул мне несколько коробок и, показав жестом, что «мол, посмотри что там», вместе с командиром углубился в изучение карты. Спустя пару минут оба начальника оторвались от этого увлекательного занятия: – Да, говорила мне мама: «Учи иностранные языки, сынок. В жизни пригодится!» – сокрушенно проговорил Саша-Раз. – А тут, сплошные сокращения. – Давай я посмотрю – предложил я. – А ты с коробками разобрался? – поинтересовался Бродяга. – Да, в этой – обычные детонаторы, – сказал я, протягивая ему две коробки. – Видишь, так и написано Sprengkapsel No8. Если мне мой маразм не изменяет, они и «аммиачку» «завести» могут. Плавленый тол – точно раскочегарят. А это – электровоспламенители, но у нас своих, вроде, хватает. Взяв карту, я попытался разобраться с непривычными немецкими обозначениями. – О, мужики, а тут смолокурня наша отмечена. Карандашом. И сноска на полях – Teerbrennerei. – Это что такое? – спросил Фермер. – А Аллах его знает! О, а в скобочках пометка – «Terpentin». Уже яснее, это – «скипидар» по-немецки. – Извините, товарищ старший лейтенант, а почему вы сейчас Аллаха упомянули? – влез в разговор Сотников. – А мы, с товарищем майором ещё со Средней Азии вместе, вот и привыкли – там это быстро прилипает. – Нашелся я. Всё-таки тренированность в интеллигентских диспутах – великая вещь! – Так, лирика – потом! Что ты ещё там вычитал? – спросил командир. – Судя по карте, мы уже во втором эшелоне немцев. Если исходить из сокращений, что я разобрал, то вокруг куча штабов и тыловых подразделений, типа сапёров, артиллеристов, отдельных транспортных частей и немного пехоты. |
