— Я знаю, что ты не спишь, — горячее дыхание щекотнуло ушко.

А потом меня перевернули на спину, знакомо прижимая к постели.

— Что ты де… делаешь, — я сбила дыхание, когда пальцы нежно но сильно сдавили вызывающе торчащий сосок.

— Восстанавливаю события, — он припал ртом ко второй груди. Приласкал вершинку языком. — Стонать ты будешь только для меня!

Спорить с этим аргументом было трудно, требуемый стон сорвался сам собою. А он тем временем раздвинул мои бедра коленом — не сильно-то я и сопротивлялась — провел пальцами по животу, заставляя тот вздрагивать, и спустился ниже. Сейчас я готова была проклясть всю ту влагу, что так предательски выдавала моё состояние. Но что уж врать себе, с нетерпением ждала, когда он продолжит. Арван выпустил из плена губ грудь, раздвинул пальцами влажные складочки и неожиданно склонился, провёл по чувствительной плоти языком. Остатки соображения вымело из головы, погружая в чистое удовольствие, что дарили его пальцы, губы и язык. В какой-то момент дразнящие ласки прекратились, а пальцы сменились более внушительной частью тела. Я ощутила как медленно, постепенно надавливая, вторгается в меня головка его члена. И в этот миг почувствовала дыхание моего умопомрачительного мужчины на своих губах. Он пах мною и немного вином. Он замер, позволяя дальше действовать мне. И я нетерпеливо подалась ему навстречу, и отпустила смятую простынь, которую терзала до этого, чтоб закинуть ему руки на плечи, зарыться пальцами в волосы.

Его губы коснулись моих, призывно приоткрытых, вобрали на мгновение нижнюю, потом верхнюю, будто пробуя их на вкус. А затем навстречу моему скользнул его язык, и вместе с тем всё глубже погружался в меня его член. Входя до упора, покоряя без остатка, заявляя свои права Арван брал меня словно в первый раз. Словно исследуя новую территорию, ласкал мои искусанные губы и проникал меж ними языком. Словно стремясь не оставить не охваченными ни единой точки моего лона, чуть вращал бёдрами, растягивая и заполняя.

От его толчков, ритмичных и сильных, я изгибалась, стремясь прильнуть сильнее к горячему телу моего любовника, нависшему надо мной. Ноги мои давно уже обвивали его талию, чтобы прижаться сильнее, ощутить его глубже в себе. А руки, гладили шею, путались в темных волосах, чтоб не отпустить, не разорвать прикосновение его рта. Танец наших тел под качку на волнах будил у меня в груди какое-то жгучее трепетное чувство. Он направлял меня на пути удовольствия и я стонала для него, как он и хотел. Это было полётом, восторгом, счастьем. Когда сладкий вихрь финала настиг меня, заставляя сжиматься вокруг ходящего во мне члена, я так и не разрывая единения наших губ шептала что-то бессвязное в его чувственный рот, бормотала его имя.

И когда, наконец, затихла, чувствуя, как он еще пульсирует во мне, слушая хриплое дыхание, позволяя ему сцеловывать выступившие слёзы, то ощутила себя восхитительно лёгкой, беззаботной.

Арван опустился рядом со мной, уверенно прижимая меня рукой. Накинул на нас одеяло.

Дальше мы лежали в тишине. Не знаю, сколько времени я провела так в объятиях моего любовника, утекающие минуты постепенно размывали негу, воскрешая отголоски обиды. Но додумать эту мысль я не успела. Уснула.

— Я собирался идти искать тебя, — Арван сидел на постели и одевался, когда я вернулась с утреннего похода по самым естественным нуждам.

На палубе действительно задержалась. Вдали была видна полоска берега, и я засмотрелась, давая отдых глазам, утомленным бесконечным однообразием морского пейзажа.