– И что Вы сделали?

– А что я, ветеран МУРа, накануне нашего юбилея, – Вы знаете, что МУР юбилей нынче отмечал?

– Знаю. И что же Вы…

– Ну, я попробовал на прием его взять. Я-то жилистый, а парнишка на вид хлипкий, я что думал – сколь в меня целились, а ведь попадали реже, чем целились. Как то ж отбивался. Ну, я прием применил.

– Какой прием?

– Ну, ногой так вот… Ой, больно…

– Вы не показывайте, рассказывайте, а то меня ваш врач мигом из палаты выставит. А мне каждое Ваше слово дорого. И что?

– Ну, ногой ствол задел, все же… Да пацан ловкий, изловчился, выбитый ствол поймал и успел нажать на курок, прежде чем я снова сгруппировался… Конечно, возраст уже не тот. И тут – хлоп в грудь, калибр небольшой, но толчок ощутимый был. И враз – боль резкая, и я упал.

– И сознание потеряли?

– Вроде как потерял.

– Чувствовали, что в Вас ещё дважды выстрелили?

– Не поверите, чувствовал. Но знаете, как бывает, укол обезболивающий в десну сделают, и зуб тащут… Бывало?

– Бывало.

– Вот. Броде боли не чуешь. А все ощутимо. Вот я лежу без сознания, а чувствую, в грудь словно два таких сильных толчка – бац, бац… И дальше – тишина. Все. Очнулся в больнице.

Это Вас и спасло. Преступник не стал делать контрольный выстрел. Посчитал, что три ранения в районе сердца более чем достаточно…

– Да… Повезло. А калибр ствола я точно определю – «РэйВен», 6, 35. Это точно, как в аптеке.

– Так и есть. Наши с Вами наблюдения сходятся с данными экспертизы. Но три ранения даже такой пулькой могли вполне оказаться смертельными. А Вы не чувствовали, как Вам в руку этот «Рэйвен» всовывают?

– Это как?

– Вас нашли с тремя пулями в груди и с вашей запаховой меткой на пистолете «Рэивен».

– Это как? В наше время, вроде как, такого установить не могли.

– Преступник вначале попробовал зажать вашей кистью рукоятку пистолета, потом протер рукоятку, следов Ваших пальцев на ней нет, но остался запах Вашей ладони. Мы его сняли.

– А зачем?

– Хотел следствие с толку сбить. Потом юноше, тело которого он втянул в комнату уже после того, как Вы потеряли сознание, вложил этот пистолет. Создавая видимость картины, что юноша и убил Вас и Вашего друга Федора Коршунова. Но наши эксперты однозначно доказали, что юноша был вначале удавлен «стрункой»…

– Струной от гитары?

– Не обязательно, стальной струной просто…

– А, в наше время тоже так говорили, – «струнка»… А зачем?

– Опять же уводил следствие в сторону. Он специально убил юношу, чтобы покруче инсценировать своеобразное сражение в квартире. Хотя, если быть точными, то картина была несколько иная. Он убил юношу и хотел оставить его тело в квартире, как «след» в сторону. Когда же в квартире появилось ещё два трупа, – Вас то он тоже считал убитым, то и возникли у убийцы планы иной инсценировки…

– А ведь похоже, дочка, ты клонишь к тому, что действия убийцы в мужскую логику не укладываются. Женский тут артистизм, а?

Вот и Вы ведь обратили внимание, что руки, ноги – небольшие, скорее всего – женские…

– Точно – женские, и лицо… Как бы ж это сказать, не то, что очень женское, но и не мужское. Но скорее – женское.