А затем он обнаружил, что Лэндон его опередил.

Когда он ворвался на пляж и увидел Алию, такую чертовски великолепную с запрокинутой головой и получающей удовольствие от Лэна и Купера, от шока у него закружилась голова. Дэйн стоял там и наблюдал, как она отдавалась им, и его кровь закипала от предательства. В итоге, единственное, на что он был способен, это обрушить на них ужасные обвинения. На обратном пути в лагерь он проклинал себя. Это не ее вина, не Купа и не Лэна.

Только его собственная.

Усадив Алию сверху, Лэн позволил ей все контролировать, в чем она, несомненно, нуждалась. Его друзья были нежны с Алией. Они обращались с ней правильно. У них не было извращенных потребностей.

Они больше подходили ей, нежели он сам.

Купера и Лэндона не выгоняли из армии. Да, Дэйну разрешили уйти по собственному желанию, но все знали, что он был на волосок от трибунала. Алия заслуживала достойного любовника, а он таким не был.

У него больше не было семьи. Они все отвернулись от него. Он не был богат и вряд ли будет в ближайшем будущем. Теперь, когда он об этом подумал, то понял, что ни черта не может ей предложить. Дэйн провел рукой по волосам. Он должен был сдержаться, но нет, он сказал эти ужасные вещи, потому что в тот момент почувствовал себя таким чертовски ущербным. Ему было лишь известно, что она дождалась момента, когда он уйдет, чтобы заняться любовью с Лэном и Купом.

Он опустился на песок, обхватив голову руками. Когда он вошел в тот маленький кусочек рая, он словно снова оказался в детстве. Ему было гребаных восемь лет, и его братья брали то, что хотел он, только потому, что могли, поэтому он и взорвался. Интересно, насколько жалким он казался в тот момент?

— Дэйн?

Мягкий голос вырвал его из мыслей, полных страдания.

Алия стояла, возвышаясь над ним, глядя на него. На ней была футболка Купера, ее золотистого цвета ноги были обнажены и утопали в песке. Он ожидал увидеть ярость на ее прекрасном лице, но она ласково смотрела на него.

Все, что он мог сделать, это умолять о прощении.

— Мне очень жаль.

Тихонько всхлипнув, она села на песок рядом с ним.

— Сначала я собиралась наброситься на тебя, как воинственная принцесса. Но думаю, что лучше оставить сражения вам, парни, потому что стоит только врагу грустно посмотреть на меня, и я сдаюсь.

Ее сердце всегда будет слишком мягким для настоящей войны. Она доказала это, положив свою руку на его. Дэйн был готов принять столько тепла, сколько она даст ему.

— Я поспешил с выводами и сказал вещи… — мужчина вздохнул. — Я был полным засранцем.

Принцесса медленно кивнула.

— Так и есть. Мы не пытались отдалиться от тебя. Я знаю, что ты думаешь. Но в первый раз в своей жизни я была во власти момента. В моей жизни так много распланировано за меня: мой график, внешний вид, даже моя еда. Я не хочу, чтобы и это тоже было спланировано, Дэйн. Я купалась на природе, грелась на солнце… и чувствовала себя такой свободной. Я хотела удержать это чувство. И поделиться с ним.

Она не сделала ничего плохого. Он поцеловал ее в макушку, благодарный за то, что она открылась ему. Он все испортил к чертям, а она все еще была здесь с ним, предлагая его тупой заднице поддержку.

— Я тоже хочу этого для тебя, Лия.

Она немного отстранилась, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Ее прекрасное лицо было настолько серьезным; он бы сделал что угодно, чтобы хоть немного смягчить его черты.