Я повторяю эту фразу снова и снова, пока не начинаю в нее верить. Пока не вспоминаю, что реально, а что – нет. Физический мир медленно фокусируется вокруг меня. Я стою на сырой тропе на полпути к вершине горы и смотрю вниз, на миссию, где козы и свиньи на поле внизу кажутся маленькими, как муравьи. – Все в порядке? – Ро касается моей руки. Я киваю. Но я лгу. Я снова позволила ощущениям – и воспоминаниям – завладеть мной. Я не должна этого делать. Все в миссии знают, что я обладаю даром чувствовать всё вокруг – чужаков, друзей, даже свинью Рамону-Хамону, знаю, когда она голодна, но это не значит, что я могу позволять ощущениям захватывать меня. По крайней мере, так постоянно твердит мне падре. Я стараюсь держать себя в руках, и обычно мне это удается. Но иногда хочется ничего не чувствовать. В особенности когда все так чрезмерно, так невыносимо грустно. – Не ускользай от меня, Дол. Не сейчас. Ро глядит на меня, размахивая крупными загорелыми руками. Его золотисто-карие глаза сверкают сквозь то и дело падающие на лицо темные спутанные волосы. Он уже мог бы забраться куда выше или спуститься вниз за это время. Удерживать Ро – все равно что пытаться удержать землетрясение или селевой поток. Или, может быть, поезд. Но только не в эту минуту. Сейчас он ждет. Потому что он знает меня и знает, куда я провалилась. Куда я ушла. Я смотрю в небо, исполосованное серыми клочьями туч и оранжевым светом. Мне мало что видно из-под широких полей шляпы, которую я стащила с крючка за дверью кабинета падре. Но все же садящееся солнце светит мне в глаза, пульсируя сквозь облака, яркое и разбитое на куски. Я вспоминаю, что мы здесь делаем, почему мы здесь. Мой день рождения. Завтра мне исполняется семнадцать. Ро приготовил мне какой-то подарок, но за ним нужно подняться на гору. Ро хочет удивить меня. – Ты хоть намекни, Ро! Я тащусь вверх по склону, оставляя кривую дорожку смятых сухих кустиков и грязи. – Не-а. Я снова оглядываюсь, чтобы посмотреть вниз. Я не в силах удержаться. Мне нравится, как все выглядит с высоты. Все такое мирное. Маленькое. Как картинка или одна из тех невероятных головоломок падре, с тем отличием, что здесь нет недостающих частей. Далеко внизу я вижу желтоватое пятно поля, принадлежащего нашей миссии, дальше – полосу зеленых деревьев, дальше – темно-синие воды океана… Дом. Пейзаж настолько безмятежен, что ты как будто ничего и не знаешь о Том Дне. Вот почему мне так нравится здесь. Если не покидать миссию, то незачем и думать обо всем этом. О Том Дне, и об Иконах, и о Лордах. О том, что они управляют нами. О том, насколько мы бессильны. Здесь, вдали от главных путей, вдали от городов, ничто никогда не меняется. Эта земля всегда была дикой. Здесь человек может чувствовать себя в безопасности. В меньшей опасности. Я чуть повышаю голос: – Скоро стемнеет! Ро уже снова далеко впереди. Потом я слышу в кустах шорох, звук катящегося камня – и Ро спрыгивает на тропу рядом со мной, проворный, как горная коза. – Я знаю, Дол, – улыбается он. Я беру его мозолистую ладонь, и мои пальцы расслабляются в ней. Меня мгновенно наполняет ощущение Ро. Физический контакт всегда делает нашу связь еще более сильной. Он такой же теплый, как солнце за моей спиной. Настолько горячий, насколько я холодная. Настолько грубый на ощупь, насколько я гладкая. И в этом наше равновесие, просто одна из тех невидимых нитей, что связывают нас. Это и есть то, что мы собой представляем. Мой лучший и единственный друг – и я. Ро засовывает руку в карман, потом что-то кладет мне на ладонь и внезапно смущается: – Ладно, скажу кое-что. |