— Я не спецом! Э, не бей! Ты чё… — заканючил Малой, благоразумно вжимаясь в скользкую земляную стенку.

Индус с досады пнул лопаты, посмотрел на Серого.

— Серый, слышь? Все, мля. Я ухожу, понял?

Серый отвёл взгляд от мглистого горизонта.

— Куда ты уходишь? А работать кто будет? Не, ну, а чё? Там ещё метр копать.

Индус махнул рукой.

— Меня не пашет!

— Афганец за полработы не заплатит, — это был последний аргумент Серого.

— Да мне пох, на, понял? — заорал Индус. — С тебя пятихатка. Всё, я ушёл.

Обойдя кучу выброшенной из могилы земли и постоянно поскальзываясь, Индус двинулся к воротам.

— Ну и вали! — крикнул ему в измазанную глиной спину Серый. — Олимпийку ему стало жалко… Маменькин сынок!

Индус резко развернулся и молча двинулся на Серого, растопырив руки.

— Не, ну всё, всё! Я это… не хотел… — дал заднюю Серый.

Индус также молча развернулся и вскоре скрылся за будкой Афганца.

— Sic transit gloria mundi, — негромко сказал Челло.

— Ты хоть завали, — окрысился на него Серый и повернулся к могиле. — Малой, ты чё там, жить остался?

Малой выпрямился. Теперь он торчал из могилы по грудь, мокрое лицо его было измазано глиной, из разбитой губы шла кровь.

— Зу-уб тут! Индус мне зуб выбил, сука… — простонал Малой. — Второй уже… — он наклонился. — Сейчас найду…

— На хрена тебе выбитый зуб? — пожал плечами Серый.

Малой, размазывая кровь и грязь по лицу, ответил не сразу:

— Вставлю-ю… Серый, ты курить оставил?

— Дороем — пачку дам, — рявкнул Серый. — Копай давай!

— Да-а… Ладно, — Малой взял лопату Индуса, оглядел себя, всхлипнул. — Лучше бы я куртку Поляне постелил…

Он начал копать. Слишком засадив лопату в землю, навалился на неё всем весом и легко, как спичку, сломал черенок.

— Блин, всё!

— Вот ты и правда урод, — серьёзно сказал Серый, сунув руки в карманы.

И тут Малого прорвало.

— Сам ты урод! Заманал! Тебе надо — ты и копай!

Малой нелепо, враскоряку, выбрался из могилы, весь обляпанный глиной.

— Голем, — сказал Челло. — Из глины мы вышли и в глину уйдём.

— Заткнись, — посоветовал ему Серый, поднимая лопату.

Малой подошёл к залитому дождём окну будки, заглянул внутрь. Телевизор у Афганца был включён на полную громкость. Шла передача «Это было, было, было…» и какая-то молодёжь бодро исполняла «Мой адрес Советский Союз». Малой толкнул форточку — музыка стала оглушительно громкой — и заорал, стараясь перекрыть телевизор.

— Афганец! Э, мы полмогилы откопали, заплати нам!

Афганец резко вскочил, бросился к окну, выставил красную морду так, что Малой отшатнулся в испуге.

— А ты видал «крокодил», который заходит на штурмовку? — оскалившись, как пёс, закричал Афганец. — Он НУРами отрабатывает, а потом винтами дым от них начинает месить — шух-шух-шух! Красиво! Кайф!

Афганец захохотал, цепляясь за шкаф, чтобы не упасть. Малой попятился от окна, потом повернулся и побежал. Над кладбищем гремел «Мой адрес Советский Союз».

Челло подошёл к Серому, тронул его за рукав.

— Я свою работу сделал, — сказал Челло.