Поэтому еще раз простите меня — у вас нет никаких причин уходить отсюда.
Некоторое время мы молча пили чай, стараясь не смотреть друг на друга. Молчание тяготило меня, поэтому я решился задать вопрос.
— Скажите, Настя, — спросил я, взглянув на девушку, — кем был Сергей? И чем вы вообще занимались или занимаетесь? Откуда он мог знать время своей смерти?
— Это ловушка, Андрей, — тихо ответила Настя. — Не попадайтесь в нее. Я тысячу раз прокляла тот день, когда вляпалась во все это. Это как наркотик: сначала ты просто интересуешься. Слушаешь рассказы тех, кто уже успел уколоться. Потом пробуешь сам — сначала травку, экстази. Затем что-нибудь покрепче. И к тому времени, когда ты опомнишься, соскочить уже невозможно — ты «попал». Вместо красот, которые видел вначале, тебе открывается вся грязь мира, все его ужасы. Твоя жизнь разваливается, становится невыносимой. Но даже от нее ты избавиться не можешь — потому что таковы правила этого проклятого мира. Ты увяз в них, как муха в паутине. И эту паутину сплел сам… — Настя опустила голову. — Не повторяйте наших ошибок, Андрей.
— «Сказали мне, что эта дорога приведет меня к океану смерти, и я с полпути повернул обратно. С тех пор все тянутся передо мной глухие кривые окольные тропы…» — процитировал я.
— Да, верно, — улыбнулась Настя. — Это была любимая фраза Сергея. Но он был сильным и мог все это выдержать. А я слаба. И Олег оказался слаб, и все мы. Именно поэтому у нас все и развалилось.
— Что развалилось?
— Наша группа. Мы просто перессорились и разбежались, Сергею не удалось удержать нас. Да он особо и не пытался — говорил, что, если чашка разбилась, глупо ее склеивать. Мы еще переписывались какое-то время, потом перестали. И когда Сергей оказался на краю, ему не к кому было обратиться за помощью. Он остался один… — Настя тихонько вздохнула, потом открыла сумочку, достала письмо и протянула его мне. — Прочитайте… Ну берите, берите… Все равно это уже не имеет никакого значения.
Я молча взял письмо, развернул его. Вчитался в отпечатанные на принтере строки.
Здравствуй, Настена!
Прости, что расстроил тебя — так получилось. Ты ведь знаешь, я всегда был чертовски везуч. Выкручивался из любых ситуаций. Но на этот раз, похоже, доигрался. Сейчас вот сижу и слышу за спиной дыхание смерти. Честно — я просто чувствую, как рвутся нити. Я сейчас как тот человек, вывалившийся из окна — мне остается только считать этажи. Думал было написать тебе на ящик, но не стал. Ты ведь знаешь, в нашем мире все основано на личной силе. Если у тебя хватит силы, ты найдешь письмо. Или оно найдет тебя.
Все наши наработки я скомпоновал в архив и записал на компакт-диск. Он на нашем месте под камнем. Там есть и новые материалы — надеюсь, они помогут тебе справиться с проблемами. Лично мне хочется в это верить.
Помнишь, как хорошо все начиналось? Мы были молоды, веселы, бесшабашны. Готовы забраться хоть к черту в ад, хоть к Богу в рай. У нас получалось все, за что бы мы ни брались. А почему, Настена? Потому что мы были командой! И не было в этом мире ничего, что могло бы нас испугать. Вспомни, как ты отшила того маньяка в парке — он даже обгадился со страха. Ты была тогда настоящей ведьмой. А скорее, очаровательной ведьмочкой с ангельской улыбкой и острыми коготками. А потом что-то случилось. Лиза заявила, что беременна, что ей надоели эти игры и она хочет покоя и тишины. Вслед за ней ушла Ирина. И посыпалось… Смерть Глеба, дрязги с Виктором. Бесконечное выяснение отношений — кто у нас главный и куда мы идем…
Кастанеда писал о четырех врагах: страхе, ясности, силе и старости. |