— Тварь, негодяй!.. — ругалась Даша, отчаянно мотая головой и тщетно пытаясь освободиться. — Отпусти меня сейчас же! Мне не нужны твои миры, я не хочу никуда с тобой идти! Не хочу, слышишь?!

— Разве я сказал, что ты пойдешь со мной? — наигранно удивился Харам. — Я всегда говорил тебе, что мы отправимся в другие миры. И мы отправимся в них — только я в один, а ты, милая, совсем в другой. Очень скоро ты убедишься, что ад действительно существует… — Он подошел к шкатулке, опустился на колени. Осторожно откинул крышку.

— Вот я и дождался! — проникновенно произнес маг. — Три тысячи лет я ждал этого мига. Три тысячи лет, понимаешь?! — Он посмотрел на Дашу. — Да разве можешь ты это понять…

Харам вновь взглянул на элатриум, затем коснулся его ладонью.

— Эл-ат-раам! — нараспев произнес он. Золотой шар щелкнул и раскрылся на три лепестка.

— Замечательно! — прошептал Харам. Взяв Ключ, вложил его в гнездо на одном из лепестков, затем точно так же поступил с двумя другими Ключами. Элатриум тихо загудел.

— Вот оно! — прошептал маг, поднимаясь на ноги. Черты его лица обострились, глаза восторженно горели.

Ключи уже не лежали в предназначенных для них гнездах. Они медленно приподнялись и разошлись в стороны ровным треугольником. Потом начали двигаться по кругу, постепенно разгораясь, это вращение сопровождалось тихой музыкой. Сначала она была едва слышна, потом зазвучала громче.

Непонятно было, где находится ее источник — казалось, звучал сам воздух. Музыка напоминала перезвон сотен разноголосых колокольчиков, но в этой какофонии были своя гармония, свой ритм. И с каждой секундой этот ритм чувствовался все отчетливее.

Лежавший в шкатулке Золотой шар светился ослепительным алым светом. Ключи поднялись на высоту нескольких метров и теперь быстро кружились, образовав яркий светящийся круг. Зрелище было очень красивое — и страшное. Даша снова отчаянно задергалась, закричала.

— Кричи, кричи! — поддержал ее маг. — Теперь можно! Пусть все слышат — скоро этот проклятый город содрогнется от воплей и стонов! Эту ночь запомнят на века, на тысячелетия. А именем моим будут путать непослушных детей!

Ключи вращались все быстрее. Музыка стихла, теперь вибрировало само пространство. Из центра вращающегося огненного круга к небу начала тянуться тонкая огненная змейка.

— Вот оно! — прошептал Харам, запрокинув голову и глядя в небо. — Ну же, быстрее!

Извивающаяся огненная змейка достигла туч и начала разрастаться вширь. Прошло еще несколько секунд, и она превратилась в светящийся вихрь.

— Я чувствую его… — прошептал Харам, не отрывая взгляда от расползающегося над Москвой огненного вихря. — Чувствую!

— Не надо! — забилась в истерике Даша. — Прекрати!

Харам ее не слушал. Он стоял, глядя в небо, его освещенное багровым светом лицо было исполнено восторга. Вот он медленно поднял руки, потряс сжатыми кулаками.

— Свершилось! — произнес маг и раскатисто засмеялся.

* * *

Было совершенно невыносимо просто стоять и ждать, зная, что там, в том здании, в эти минуты решается судьба миллионов. Да и наша тоже: сумей Харам совершить задуманное, и шансов на спасение не будет ни у кого.

Внутрь Волоху, Кире, Каару и Алексею с его бойцами удалось войти довольно легко, затем до нас донеслись приглушенные звуки автоматных очередей. Свечение на крыше медленно разгоралось.

— Успеют? — взглянула на меня Настя.