С этими словами она вышла из дома и помчалась к видневшимся вдали воротам.

— Ты и в самом деле считаешь, что, подстроив ловушку для этих двух упрямцев, мы поступили правильно? — нежно целуя Памелу в маленькое розовое ушко, поинтересовался Роберт.

— Понятия не имею, дорогой. Но ведь попробовать-то стоило. К тому же какая теперь разница: правильно или нет? Совсем скоро они встретятся, и тогда все станет ясно. Но на всякий случай давай выключим оба телефона. Кто знает, что может взбрести в голову им обоим, если они по-настоящему разозлятся на нас?!

Отпустив такси, Линн вошла в здание аэропорта и, выяснив, что самолет из Нью-Йорка прилетает уже через четверть часа, отправилась к нужному выходу. Думать о том, что произошло с ней менее часа назад, не хотелось, но упрямые мысли вновь и вновь лезли в голову. Она не хотела признаваться в этом даже себе, но, привыкнув быть честной, вынуждена была отметить, что появление Хелен Паркер не столько расстроило, сколько обрадовало ее. В последнее время их с Ричем отношения стали какими-то странными. Недосказанность сквозила за каждым жестом или словом, и они оба — Линн была уверена в том, что оба, — понимали это.

Эта Хелен Паркер и Рич когда-то были вместе, но затем расстались, а теперь она делает все возможное, чтобы вернуть его, с необычайной ясностью поняла Линн. Странно, всего пару дней назад эта мысль расстроила бы ее необычайно, но сегодня… сегодня почти не тронула ее. Ее душа была полна предвкушением того нового, что должно произойти с ней в самом ближайшем будущем. Откуда взялась такая уверенность, Линн не знала, но она была и с ней нельзя было не считаться.

Аэропорт Кайенны, конечно, значительно уступал размерами аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке, но и в нем была удобная смотровая площадка. Поднявшись туда, Линн прижала ко лбу ладонь и, пристально вглядываясь в ослепительно-голубое, с редкими клочьями облаков небо, заметила крошечную точку на горизонте. Постепенно точка увеличивалась в размерах, и вместе с этим возрастало волнение в душе Линн. Она не могла понять почему, но волнение уже захватило ее целиком. Сердце стучало так, словно готово было выскочить из груди. Хотелось смеяться и плакать одновременно.

Линн Лоусон! Сейчас же возьми себя в руки и прекрати устраивать истерику! — мысленно приказала она себе.

Постепенно стук ударов стал тише, но сердце все так же испуганной птицей трепетало в груди. Заметив, что выросший из крошечной точки великолепный серебристый лайнер идет на посадку, Линн спустилась вниз и, узнав у регистрационной стойки номер выхода, отправилась вслед за остальными встречающими.

— Прошу прощения, сэр, но вы забыли пристегнуть ремень.

— Извините, я, кажется, немного задумался.

Пристегнув ремень, Джастин кивнул стоявшей в проходе стюардессе и, устремив взгляд в иллюминатор, чуть слышно присвистнул от восторга. Открывшаяся взору картина была поистине восхитительной. Безбрежный, переливающийся всеми оттенками синего, бирюзового и зеленого океан, белая кайма пляжа и скрывшийся за ровной зеленой полосой тропического леса город. До конца полета осталось около десяти минут, но он уже с трудом сдерживал рвущееся наружу нетерпение. Хотелось как можно скорей очутиться на земле, увидеть…

Пока Джастин еще не знал, кого или что именно он так жаждет увидеть, но что-то подсказывало ему, что предстоящая встреча изменит многое в его жизни.

Нужно было заготовить плакат, посетовала на свою нерасторопность Линн. И как теперь узнать того, кто прилетел вместо Роберта Калагэна?! Подходить к каждому и спрашивать, не ее ли он ищет? Ну почему она не позвонила сама Памеле и не поинтересовалась именем того, кто прилетит из Нью-Йорка?!

Внимательно вглядываясь в лица проходивших мимо людей, она не сразу заметила Джастина, а когда поняла, кто перед ней, почувствовала, что не может произнести ни слова.