В роскошном отеле он назвал свою фамилию, и тут же портье вручил ему ключ от номера на шестом этаже. Бесшумный лифт быстро доставил Майера на нужный этаж. Не спеша прошел к своему номеру. Дверь открыта, чемодан и тоненький кейс уже в прихожей. Носильщик, получив вознаграждение, поклонился, произнес: «Мерси, мсье!» и исчез, прикрыв за собой дверь.

Майер подошел к окну, но уже стояла ночь, и рассмотреть сквозь дождь улицу внизу было невозможно. Он снял пиджак, разобрал чемодан, затем прошел в ванную и переоделся в теплый махровый халат. Взяв со столика свежую газету и включив телевизор, устроился в большом, мягком кресле.

Чувствовалось, что он чего-то ожидал, иначе кому захочется смотреть телевизор или читать газету после довольно длительного перелета.

Наконец зазвонил телефон. Майер зачем-то выждал некоторое время и только после этого потянулся к телефону.

— Господин Майер?

— Да, это я.

Приятный женский голос вежливо поздоровался, а затем спросил:

— Вы завтра с утра приедете в офис?

— Конечно, я же приехал работать.

— В котором часу за вами прислать машину?

— В девять.

— Хорошо, господин Майер. Ровно в девять машина будет у отеля. Спокойной ночи.

Майер положил трубку, но остался сидеть в кресле. Прошло еще не менее пятнадцати минут, прежде чем снова зазвонил телефон:

— С прибытием, дорогой Ральф!

— Привет, дружище! Я приехал недавно, но уже успел поговорить с приятной дамой.

— Да, ты прав. У моей новой секретарши приятный голос. Она уже успела договориться с тобой о машине?

— Если бы она поговорила со мной еще хотя бы минуту, то, будь спокоен, я смог бы с ней еще кое о чем договориться, — ответил Майер, смеясь.

— Ну что ж, попытайся. Я желаю тебе хорошего отдыха, до встречи утром.

И только теперь Майер отправился в спальню.

Сон восстановил его силы, и утром после душа и завтрака, который он заказал прямо в номер, ровно в девять Майер вышел к подъезду. Машину, принадлежащую фирме, он узнал сразу же. Еще бы! За рулем сидел сотрудник местного отделения фирмы. Майер его хорошо помнил в лицо, хотя фамилию и забыл. Обменялись рукопожатием и дальше почти не разговаривали. Ехать было недалеко, всего пять-шесть небольших кварталов. Офис фирмы находился недалеко от центра, рядом с магазином «Тати». Машина свернула в узенькую улочку, затем снова сделала крутой правый поворот и оказалась в небольшом дворе. Майер вышел из машины, вошел в автоматически распахнувшуюся дверь и по широкой лестнице поднялся на второй этаж.

В большом светлом кабинете вместо шефа местного отделения ему навстречу поднялся седовласый мужчина в роговых очках.

Майер вытянулся и тихо произнес:

— Здравия желаю, товарищ генерал!

— Здравствуй, здравствуй, дорогой Николай Платонович! Дай-ка я обниму тебя. Поди, два года уже не виделись.

Янчук, не снимая с его плеч руки, легонько подтолкнул Кустова к дивану:

— Ну-с, рассказывай, фирмач, как здоровье? Настроение?

— Здоровье — слава Богу, Андрей Михайлович. А вот настроение хреновое.

— Устал?

— Есть маленько. Усталость — естественное состояние при нашей работе. На душе нехорошо. Посмотрел на наших парней — с незаживающими ранами, изможденных, обреченных. И после этого ни есть, ни пить не хочется. За что они страдают? Кто ответит за это? Даже у нас, на Родине, находятся люди, которые вместо спроса с организаторов и вдохновителей ввода наших войск в Афганистан хотят сделать крайними этих парней. Неужели мы всегда будем жить задним умом?

Кустов подробно рассказал генералу о поездке в Пакистан.