— Доволен ли ты первым сборником — «Весь этот джаз»?

— Да, ничего была книжечка, ее нормально так отрецензировали в столице в свое время, я получил за нее премию «Эврика», но сейчас, по прошествии четырех лет, я этой книгой, конечно, недоволен. Как мне сказал однажды Дима Новиков про свою чудесную «Муху в янтаре»: «Юношеская. Не считается уже».

— А о политике что ты думаешь?

— Я считаю, что свобода и права личности — это святое. Но я не очень хорошо разбираюсь в политике. Когда нас возили в Кремль к Суркову — помнишь? — у меня к нему был один вопрос: как он умудряется писать стихи на такой адской работе и где их можно почитать, что это вообще за стихи. Но об этом спросил у него ты, и мне оставалось рассматривать лепнину на потолке.

— Когда ты разглядывал эту лепнину, может быть, все-таки понял, что будет с Россией? И с вашей Калининградской областью что будет — это отдельный вопрос.

— С Россией все будет замечательно, если мы ее сами не угробим. А вот Калининград — это уникальное место, мне бы очень хотелось, чтобы это был такой островок свободы — потому что Россия, в общем-то, несвободная страна. Помнишь, Польшу называли самым веселым бараком социалистического лагеря? Так и в Калининграде, здесь кругом Европа, и надо вести себя соответственно, быть свободными, раскованными, я очень хочу, чтобы меня окружали именно такие люди.

Я надеюсь, что со временем Калининград как-то так освоится со своей геополитической миссией, что это будет как бы и Россия, и Европа в одном флаконе. Хотя пока что до этого далеко — у нас, как и по всей стране, процветает это преклонение перед русской государственностью и липкий страх чиновников. Понимаешь, меня жутко задолбало, что люди вокруг всего боятся, это отвратительно, боятся начальства, общественного мнения, городских сумасшедших… Проблема в том, что власти хорошо понимают — мол, калининградцы, они люди особенные, у них понимание свободы в воздухе разлито, и поэтому давайте-ка здесь, в этом пилотном и прозападном регионе, гайки завинтим потуже.

Помню, как-то мы с поэтом Михайловым сидели в пивной на Московском проспекте и придумывали название для антологии современной калининградской поэзии. Название пришло быстро — «Солнечное сплетение». Кенигсберг-Калининград — это есть, на мой взгляд, солнечное сплетение, то бишь болевая точка европейской истории. Как Питер — город на костях, так Калининград — город на руинах чужих домов. И на костях, естественно, тоже. Но вообще-то город неплохой, и я горжусь тем, что у нас проходит каждый август один из самых крутейших в России международных поэтических фестивалей — фестиваль актуальной поэзии «СлоШШШо», который организовывает поэт Павел Настин, это самое важное поэтическое событие года. А, чуть не забыл — я о тебе не так давно читал в калининградской «Комсомолке». Приехал бы к нам, показался народу.

ВАСИЛИНА ОРЛОВА:

«Русский писатель должен читать Библию, иначе он несостоятелен»

Василина Александровна Орлова родилась в 1979 г. в поселке Дунай Приморского края в семье военного моряка. Окончила философский факультет МГУ им. М.В.Ломоносова, преподает философию.

Работала журналистом: публикации в «Московских новостях», «Независимой газете» и многих других изданиях.

Автор нескольких книг прозы — «Вчера», «Пустыня», сборника стихов «Босиком».

Проза и критика печаталась в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Октябрь», «Наш современник», «Москва».