Я, знаешь, взрослую литературу начал читать в восемьдесят первом. Тогда торжествовали деревенщики — Астафьев, Распутин, Белов. «Царь-рыба» была бестселлером, то есть все читали, и когда показали по ТВ одноименный фильм, мама или папа то и дело замечали: «А в книге не так». Но самым крутым считался знаешь кто? Айтматов. «Буранный полустанок». Сильно нашумел. Хорошо котировался Василь Быков, очень жестко работал. Фазиль Искандер был популярен. Богомолов — сверхпопулярен. Бондарев считался классиком, «Берег» зачитывали до дыр, — но в основном потому, что там у него описывался загнивающий Запад. Нашумели, помню, «Змеелов» Карелина и сходный по теме «Суд» Ардаматского — о делягах и расхитителях. «Проза лейтенантов» как-то мимо меня прошла, хотя «Навеки девятнадцатилетние» я читал. Название рифмуется с «Отсюда и в вечность» Мейлера, правда? А ты говоришь «Живой». Идеи носятся в воздухе… А вот о городской жизни вообще не печатали нигде ничего. Только Полевой в «Юности» кого-то протаскивал. Надо всеми, естественно, царил Юлиан Семенов, которого друг у друга рвали и занимали очередь. А сбоку независимо существовала фантастика, и я несколько лет в ней отсиживался… Старики — тяжелая тема. Как все, что связано с социализмом и его уникальными реалиями. Ну, во всяком случае, старики знали славу и успех, тиражи, какие нам и не снились. Лучшие книги вернутся, когда в обществе спадет оголтелое отторжение социалистического периода, когда ярлык «годы застоя» исчезнет из обихода. Не было никакого застоя никогда. В годы застоя у нас были Высоцкий и Тарковский, Гагарин и Третьяк.

— Отсюда следующий вопрос. Политические взгляды есть у тебя? Можешь ли спрогнозировать политическую ситуацию в России?

— Политических взглядов не имею. Ну, чтоб было понятнее: если завтра все рухнет, я пойду не на баррикады, а учителем в деревенскую школу. Примерно так.

— С каким чувством ты смотришь наше телевидение?

— Да, мне не нравится мозгопромывочная машина под названием «телевидение» — но оно такое в любой стране, исключая, возможно, Кубу и Северную Корею. Ты был

в Китае — расскажи, что там за телевидение?

Да, мне не нравится наше государство, но и граждане его

тоже не ангелы. Одно тождественно другому.

В этой стране мало работают, много пьют и гадят. Зато

тут интересно.

— Надо ли политикам слушать писателей и журналистов? Памятуя о том, сколько благоглупостей наши собратья произнесли и написали в последние двадцать лет.

— Разумеется, политикам и писателям иногда полезно обмениваться мнениями. Но никак не советами. Писатель работает для будущего, тогда как политик действует здесь и сейчас. Писателю принадлежат души людей, а политику — их судьбы. Писатель настраивает рояль, а политик бьет по клавишам. Ты вот сходил к президенту — тебе легче стало?

— Я и не надеялся, что мне станет легче. Мне стало понятнее, что эти люди не совершают сентиментальных поступков, никого не прощают и, в сущности, заняты своими делами. Очень далекими от моих.

АЛЕКСЕЙ ИВАНОВ:

«Пишу так, как мне нужно, а не так, как получается»

Алексей Викторович Иванов родился в 1969 г. в Горьком (Нижний Новгород), в семье инженеров-кораблестроителей.