— Дежурный!

Лорд-главнокомандующий упал на колени, гвардейцы последовали его примеру.

Дежурный минуту постоял неподвижно. Он мерцал, хмурился, потом скользнул немного назад с диска. Кольцо слабо завибрировало, и появился Фекслер. Призраки скрестили взгляды, нахмурили брови в яростной сосредоточенности, сомкнули руки… и исчезли.

— Поразительно! — Лорд-главнокомандующий тер глаза. — Что случилось? Это были двое святых? Они собирались сраж…

Свет снова вспыхнул. Пробудились все лампы Зодчих, и купол у нас над головой засиял, как звездное небо. Свет заглушил масляные лампы, он был так ярок, что пришлось сощуриться, словно мы вышли на улицу в летний полдень.

— Свет… — сказал Норв Сырой, будто мы сами ничего не заметили.

Прежде чем раздались другие подобные заявления об очевидном, сверкающие стальные двери принялись опускаться надо всеми ходами, кроме Золотых Ворот. Это сопровождалось страшным скрипом, от которого у меня заболели зубы, — вроде скрипа ногтей по грифельной доске Лундиста.

— Двери… — сказал Норв.

Я поборол искушение дать ему по голове.

Двери закрылись примерно на счет «десять», металл сомкнулся с камнем, и тут же они начали подниматься примерно с такой же скоростью. Набежали гвардейцы, привлеченные скрипом механизмов. Несколько минут они метались туда-сюда — лорд-главнокомандующий велел удостовериться, что никто не напал, и выяснить, что еще происходит, успокоить слуг, угомонить другие подразделения Гвардии и все такое.

Вся эта сумятица мгновенно прекратилась, когда привели Дежурного — настоящего человека, чей цифровой призрак мы видели до того, как его прогнал Фекслер. Его сопровождали четыре гвардейца, позади шла еще целая толпа, никакой дисциплины — они вели себя как любопытные дети, заметившие на рынке чужака. Фекслер вывел Дежурного из стазиса.

— Вот это да, — сказал я.

Для Синдри и его отряда Зодчий был чужаком в странной одежде, держащим палку с красными ленточками. Следовало внимательно приглядеться, чтобы узнать в нем призрака на помосте. Однако гвардейцы знали легенду. Лорд-главнокомандующий Хеммет увидел приближающегося святого, своего почитаемого предка и определенного гаранта его власти. Хеммет поднял руку, и болтовня стихла.

— Добро пожаловать, Дежурный! Приветствуем тебя!

Он широко улыбался.

Дежурный был озадачен и несколько напуган — неудивительно после тысячелетнего сна. Резкий выговор, гортанный, довольно неразборчивый. Я уловил одно слово, вроде бы «тревога» — он произнес его два раза.

— Возможно, он говорит на другом языке, — сказал я. — Я читал, что у Зодчих было много наречий, почти столько же, сколько королевств в Империи. И даже если он говорит на имперском, возможно, за столько веков язык изменился. Все меняется, ничто не остается прежним, особенно слова.

Хеммет насупился, но сердился недолго.

— Вы это сделали, пробудили его, вернули свет во дворец. И я не забуду этого, король Йорг. — Он коснулся плеча Зодчего, потом зашел ему за спину, покровительственно обнял. — Я переговорю с Дежурным наедине. Капитан Коссон, со всем возможным почтением проводите гостей из дворца, когда их нужды будут удовлетворены.

И Хеммет оставил нас, забрав святого с собой.

Я нагнулся и подобрал кольцо.

— Ну, отец Меррин, вы оказались правы. Теперь Хеммет меня любит. — Я нахмурился. — Я думал, кто-то когда-то говорил мне… кажется, я слышал, человеку нельзя рассказывать про его будущее, а то он его изменит.