– Ты считаешь, что, обладая этим… – обвел вокруг себя рукой, – я должен их бояться?

– Даже слон не может победить всех муравьев.

– Знаю. Но я могу перебить их всех поодиночке, пока Светлейшие сообразят, что к чему.

В помещение вдруг вбежал удивительный механизм на тоненьких ножках. Четыре из них семенили под плоским корпусом. Четыре других – держали большой поднос с принадлежностями для кофе: чашки, блюдца, сахарницы, розетки со сладостями и, конечно, источающий невероятный аромат сосуд с уже готовым напитком. Приблизившись, робот замер точно между собеседниками, превратившись в столик. Де Берг потянулся к сосуду, затем вопросительно взглянул на девушку, она гордо отвернулась в сторону.

– Не желаешь принимать ничего из рук своего врага? Хочешь, сыграем в одну игру. Я тебе кое-что покажу.

Он уверенными жестами положил в чашки сахар, вынул из вазочек сладости и аккуратно уложил их на отдельное блюдце. Затем разлил напиток по чашкам необычной формы, откинулся на спинку дивана и, сделав глоток, лениво бросил:

– Я приготовил кофе так, как ты всегда любила, Явара. С твоими любимыми конфетами. Можешь наслаждаться. Потом сходи в душ, смени свои тряпки, одежду найдешь в шкафу. И поторопись, времени не так много, а ты всегда любила посидеть в ванной… Если стесняешься или боишься, я могу пойти в рубку, благо мне теперь намного легче.

– Что ты мелешь?! – Казалось, лицо жрицы сейчас может воспламенить поленницу, таким гневом оно вспыхнуло. – Презренный, ты что, сошел с ума от своей гордости? За кого, осквернитель, ты меня принимаешь?! И я говорила уже: меня зовут Эхора, если ты не собираешься обращаться ко мне так, как положено!

Мужчина переменил позу на прежнюю. Затем в два глотка опорожнил свою чашку и, поставив ее на место, поднялся с места.

– От перестановки имен суть не меняется. Посиди немного в одиночестве. Наслаждайся напитками и ванной. Подумай. Постарайся вспомнить. А я – в главную рубку.

– И ты не боишься оставить меня одну?!

Имперец молча подошел к стене, та послушно раздалась перед ним, обнажая внутренность кабины лифта, и уже на пороге, не оборачиваясь, бросил:

– Ты не активирована. Поэтому корабль не станет тебя слушаться, малышка.

Девушка зашипела от неслыханной наглости:

– Да как ты…

Но слова пропали в воздухе – того, к кому она обращалась, уже не было в каюте. Рассвирепев, жрица схватила чашку с кофе, собираясь швырнуть ее в стену, но напиток оказался неожиданно горячим, словно и не думал остывать, от неловкого движения несколько капель обожгли нежную кожу. Вскрикнув, Эхора машинально поднесла руку ко рту, лизнула и замерла. Откуда он знает?! Тот самый вкус, та самая крепость, которая так ей нравится…

Помедлив, осторожно взяла неизвестную ей сладость из вазочки, откусила крошечный кусочек на пробу и ахнула про себя. Никогда никому она не говорила о том, что ей нравится вкус этого фрукта. Почему же ему это известно? В чем смысл его непонятных намеков? Отодвинула вазочку от себя и застыла, бездумным взглядом уставившись в то место, где исчез ее враг…

Супердредноут проследовал к месту своего назначения без проблем, все видели знаки принадлежности Империи на его бортах, да и опознавательный код, переданный с его борта, был знаком всем и каждому – личный код Императора. Короткая вспышка, и во дворе дома появились двое – мужчина и женщина. Он – в обычной форме имперской пехоты. Она – стройная, очень красивая светловолосая девушка в одежде Симбионта. Только вот на лице спутницы Императора не было видно никаких эмоций. Но при виде двух детей, бросившихся к ним с криками радости, ее бесстрастность исчезла.