- И снова ой! – ещё более искренне вымолвила Мария. – Меня эти фаворитские блага не интересуют. Совсем-совсем!

- Посмотрим. В любом случае, ты эту кашу заварила, при твоём участии её и расхлёбывать. Тут, надеюсь, возражений не имеется?

- Нет.

Уже хорошо. Может я и преувеличивал, но лучше заранее расставить все точки над «ё», дабы потом не оказаться в состоянии весьма ошарашенном и неготовым к последствиям. Особенно в имперских играх, где каждая сторона преследует исключительно свои цели и даже между союзниками случается всякое. В настоящий момент Александр Александрович Романов плывёт себе в сторону Санкт-Петербурга, ну а план по устранению его брата-цесаревича с данной «должности» лишь в самом начале. Это если он вообще доживёт. Вроде бы состояние его здоровья в настоящий момент опасений не вызывало. Но местная медицина… отдельный разговор. В известной же мне истории Николай Александрович помер через несколько лет, причём скоропостижно и отнюдь не от несчастного случая, а от болезни.Значит, здоровьичко у него слабенькое. Цинично, конечно, но в данной ситуации это мне исключительно на руку. Помрёт своей смертью от естественных причин – не придётся напрягаться, проводя политику по дискредитации в глазах отца и вообще знати Российской империи. Ну а станет сохранять здоровье и влиять на политические расклады во вредном для нас направлении… не обессудьте. Никаких силовых воздействий, исключительно интриги и всё из этого вытекающее.

К слову о вытекающем. Померший Парижский трактат уже рванул напоследок, словно пуд динамита в замкнутом пространстве, переворачивая кажущиеся нерушимыми устои европейской политики с ног на голову. Парадокс, но немалая часть британской и французской аристократии, коим этот самый Парижский трактат был выгоден, до последнего на что то надеялись. Лишь когда в Петербурге сам канцлер Горчаков - вынужденно, потому как не хотел делать подобное именно сейчас – заявил о денонсации трактата, а соответственно и всех наложенных на Россию ограничений… О, тогда то  многие и забегали, словно тараканы из-под тапка или мыши под метлой. Заполошно, куда-то щемясь, но не понимая толком, что именно это может в итоге принести. Крики, вопли, писк и визг. И всё впустую, поскольку Александру II, уверившемуся в силах империи и опирающемуся на серьёзных союзников в лице американской империи и Испании было плевать.

Хотите противодействовать? Объявляйте войну! Ах, вы боитесь за собственные колонии, а точнее за Канаду, мексиканские порты и вообще острова в Карибском море? Тогда сидите на попе ровно и ограничивайтесь ушатами отборного дерьма в прессе, но не переступайте условную красную линию.

Собственно, именно так всё и происходило. Развязывать войну никто не собирался и даже более того, крики постепенно затихали. Первый выплеск эмоций сменился на относительно разумную оценку ситуации. Хорошо? Это ещё как посмотреть. Можно было не сомневаться, что как Британия, так и Франция уже строят планы по восстановлению потерянных позиций. Зато Османская империя – это иное. Султан и рад был бы визгнуть что-либо особо грозное, да только понимал, что без франко-британской поддержки русские войска распотрошат его империю так, что останется от неё жалкий огрызок. Вот и сидел тихо-тихо, злобствуя исключительно в пределах своей территории. Да и то… Устраивать привычную резню в христианских регионах покамест не осмеливался, хотя, по донесениям агентов, такие мысли при султанском дворе уже витали в воздухе. Не хотелось бы, чтоб такое произошло. По крайней мере до тех пор, пока Россия не восстановит хоть частично флот на Чёрном море. Вот тогда – милости просим. Показательные зверства турок станутроскошным поводом для освободительной войны.  Тут уж никакие европейские страны не рискнут поддерживать «безумных варваров» и «жестоких убийц, обагривших руки в крови христиан по локоть».