|
Вырубилась половина корабельных систем и тут же снова врубилась, но уже в аварийном режиме. Они все таки ушли в прыжок. А это означало, что корабль большей частью цел, и немедленная смерть его экипажу не грозит. Зато с медленной смертью дело обстояло совсем иначе. ГЛАВА 5 Юлий сидел перед главным терминалом бортового компьютера и угрюмо пялился в монитор. Открытый раздел был озаглавлен как «Контроль повреждений». Данные на мониторе никак не могли Юлия радовать. Юлию хотелось курить. Ту самую сигару. Пока было очень похоже на то, что больше курить ему не придется. Клозе вернулся с визуальной инспекции повреждений и уселся в кресло второго пилота. – Готов докладывать, – сообщил он. – Валяй. – Нам попали в склад, – сообщил Клозе. – Разгерметизация устранена в аварийном режиме, но добраться до того, что там осталось, при условии, что там хоть что то осталось, мы не можем. – И что мы имеем? – Жопу, – сказал Клозе. – А нельзя ли более детально? – попросил Юлий. – Полную жопу. Жратвы осталось в обрез, – сказал Клозе. – Но это х…я. Воды – самый минимум, но это тоже х…я. Потому что с кислородом – полная жопа. Один рециркулятор накрылся окончательно и восстановлению не подлежит. Второй дышит на ладан и готов последовать за первым в любой момент. А что у тебя? – Передатчик накрылся, связи, соответственно, нет. Ходовой реактор в норме, основной двигатель не в норме, но в рабочем состоянии, гипердвигатель в норме. Вооружение – ноль, ты все на фиг расстрелял, но при нашем раскладе оно нам и на фиг не нужно. – У тебя результаты получше, чем у меня. – А толку? Все упирается в твои результаты. Мы еще поживем и даже полетаем, но жизнь наша будет недолгой и крайне некомфортной. – Теперь о менее важном, капитан. Астрофизику кранты. Ударился башкой и, идиот этакий, ее себе проломил. – Я приказал всем пристегнуться. Несколько раз. – Ты же не виноват, что он не выполнил приказ, – сказал Клозе. – В общем, его уложили в автохирург, но автохирург ему на хрен не нужен. Мозг мертв. Если он у него изначально был. Что весьма сомнительно. – Мозг мертв, а астрофизик жив? – Растение. Таким и останется. – Он не растение, – сказал Юлий. – Растения выделяют кислород, а он его поглощает. – Похоже, наши мысли текут в едином направлении, – сказал Клозе. – К сожалению. – Как остальные гражданские? – спросил Юлий. – Опять же, к сожалению, живы. Целы и, мать их, невредимы. – И что у нас осталось из продуктов? – Сухпаек. – А кроме? – Кроме сухпайка только сухпаек. – Зашибись, – сказал Юлий. – Ладно, иди, успокой пассажиров. Я тут пока чего нибудь посчитаю. – Не переусердствуй. Клозе положил диск со своим отчетом ему на стол и ушел. Юлий посчитал. Результат ему не понравился, и он еще раз посчитал. Ничего не изменилось. Юлий посчитал в третий раз и ударил кулаком в стену, проломив тонкую панель внутренней обшивки. Тогда он позвал Клозе. Клозе тоже был нерадостный. – Зайду издалека, – сказал Юлий. – Воды нам хватит, чтобы не умереть от обезвоживания. Естественно, про бритье, умывание, ванны и влажные компрессы придется забыть, но мы протянем. – Это были хорошие новости, – сказал Клозе. – Теперь какие на очереди? – Теоретически половины плитки сухого пайка хватает, чтобы поддерживать жизнедеятельность организма при интенсивных физических нагрузках в течение суток. У нас тут особых нагрузок не намечается, так что мы можем сжирать по одной плитке в день на всех. |
