|
Обстоятельства изменились. – Я хотел бы поговорить с вами о Чужих, капитан. – Излагайте, – сказал Юлий. – Вас не удивила их реакция на наше появление? – Что именно должно было меня удивить? – Мы лежали в дрейфе. Они не пытались хоть как то связаться с нами, не пытались захватить нас живыми, а корабль – целым. Сразу открыли огонь на поражение. – Вполне оправданная реакция на появление вражеского разведчика. – И она говорит о том, что Чужие хорошо нас знают. Они не пытались захватить нас для изучения, потому что уже знают о нас и наших кораблях все, что им о нас нужно знать. Это война, капитан, и не мы ее начали. Все всякого сомнения. – Очень похоже на то, Георгий. – Как вы думаете, мы в ней победим? – Победим, но с большими потерями, – сказал Юлий. – Уж очень их много. – Жаль, что не все имперские пилоты дерутся, как вы. – На этот раз нам помогал фактор внезапности, – сказал Юлий. – Я просматривал запись, сделанную во время боя. По крайней мере, трем кораблям противника были нанесены финальные повреждения. – Это не мы. Большую часть ущерба они нанесли себе сами. – А кто поставил их в такое положение? Кто заставил их стрелять друг в друга? – Больше одного раза такие фокусы не срабатывают, – сказал Юлий. – А как вы думаете, почему эти типы решили на нас напасть? Я имею в виду, человечество, а не «Одиссея». – Может быть, наш внешний вид так же отвратителен им, как и нам их. – Едва ли это убедительная причина для войны. – То, что неубедительно для нас, может быть более чем убедительно для них. Не забывайте, что мы имеем дело с представителями другого разумного вида. Кстати, вам известно, что на найденном нами корабле не обнаружили ничего, хотя бы отдаленно напоминающего вычислительное устройство? – Известно. Это значит, что они очень умные? Настолько умные, что могут сами рассчитывать траектории полета кораблей в трехмерном пространстве? – Очень не хочется этого признавать, но это так. – А как же маленький объем мозга? Вы же сами говорили, что они могут быть даже ограниченно разумными. – Я не все вам рассказал. На корабле было еще одно существо. – Вот как? Мне об этом ничего не говорили. Ни вы, ни кто то еще. – Это армия. Вам говорят только то, что считают нужным. До подтверждения факта вторжения эта информация была не слишком актуальна и представляла лишь академический интерес. – И я к этому уже почти привык. Так что там с этим вторым? – Тоже насекомое, но принадлежит к другому виду. Когда его вскрыли, то обнаружили, что оно состоит из мозга почти на сто процентов. – Это как? – не понял Юлий. – Конечностей нет, крыльев нет, глаз нет, отсутствует даже ротовое отверстие и пищеварительный тракт. – И как эта хрень вообще могла жить? – Она находилась в симбиозе с первой. Соединялась с ней при помощи сложной системы присосок. – Может быть, это было и не отдельное существо, а просто выносной мозг первого? – Может, и так. – Я не большой специалист, но как такая тварь вообще могла эволюционировать? – Я тоже не большой специалист, но мне кажется, что никак не могла. Полагаю, что эта парочка является продуктом генной инженерии. – Мы такого делать не умеем. – Не умеем, – подтвердил Снегов. – Чего то я в этой жизни не понимаю, – сказал Юлий. – Значит, вторая тварь не была похожа на таракана? – Нет. Она вообще ни на что не похожа. – Теперь понятно, почему вы говорили, что эти твари подобны земным муравьям и делятся на классы. |
