Сара не знала, что сказать. На первый взгляд его теория казалась абсурдной, но надо было учитывать ту магическую власть, которой Майнетт Соммерс пользовалась в городке. Почему бы и нет, в конце концов? Старая дама капризничала… играя с живой куклой, которую верный слуга тут же убирал в коробку, как только она перевозбуждалась.

— Я вернусь туда сегодня вечером, — продолжал Джейми. — Чувствую, что нащупал конец веревочки. Тайная комната в подвале, в этом я уверен, но подвал огромный, и очень трудно передвигать ящики с бутылками без шума. Там должен быть проход в стене, замаскированная дверь. По-другому и не может быть, иначе старухе было бы трудно туда добираться.

Он разговаривал сам с собой, не дожидаясь ответа Сары. Молодая женщина интуитивно почувствовала, что этот человек всегда будет одинок. Он ни в ком не нуждался, он хотел забрать с собой Тимми не для того, чтобы узнать своего сына, а из чувства долга. Ему необходимо было передать огонь семьи Морисеттов, продолжить род! В его задаче отцовской любви не было места. Просто биологическое предприятие. Дрессировка. Как только ребенок смог бы самостоятельно выпутываться из передряг, Джейми бросил бы его в лесу, на природе, как делают звери со своими детенышами.

Они расстались, едва забрезжил рассвет. Сара снова уставилась на мятый рисунок. Кончиками пальцев она гладила буквы, написанные острым карандашом с сильным нажимом. Настоящий след или очередной мираж? Каракули на рисунке казались ей давними. Это было произведение ребенка лет четырех. Шериф имел вид картошки. Тимми научился так рисовать за несколько месяцев до похищения. Майнетт скомкала листок, который потом потерялся, скатившись по ступенькам лестницы, и завалился под ящик с бутылками…

Сара зажмурилась, чтобы сдержать слезы. Она попыталась представить себе жизнь маленького мальчика в последние четыре года. Как он проводит свое время? Позаботилась ли Майнетт научить его читать и писать… или предпочла этого не делать? «Маленький дикарь, — подумала она. — Это так удобно, когда он не умеет писать и не может позвать на помощь. Когда он не в состоянии нацарапать записку и бросить ее на улице, надеясь, что кто-нибудь ее подберет».

Неграмотного ребенка гораздо проще контролировать.

— Перец высыпается при каждом моем движении, — объяснил Джейми. — То тут, то там. Если собака захочет меня выследить, то перец попадет ей в нос и станет жечь, она и потеряет след. Когда-то такой штукой пользовались рабы, бежавшие с плантаций, из неволи.

Закончив свои приготовления, Джейми сделал жест, будто хочет положить руку Саре на плечо, но делать этого не стал.

— Я найду индейскую комнату, — заявил он твердо. — Я это чувствую. И тогда можно будет утверждать, что Тимми недалеко.

Молодая женщина смотрела, как он растворяется в ночи. Какое-то мгновение ей хотелось побежать за ним и спросить: «Когда ты найдешь Тимми, ты позволишь мне уйти вместе с вами туда, на болота?»

Но она промолчала, уверенная, что мужчина ответил бы отказом.

«Ты завидуешь, — говорила она себе, — потому что он может сделать то, чего ты не смогла за четыре года: пробраться в дома подозреваемых!» Но была ли то ее ошибка? Ведь в добропорядочных домах девушек не учат вскрывать замки, не оставляя следов.

Сара коротала ожидание, стараясь представить, как чувствует себя Тимми после столь долгого лишения свободы.