— Это совсем не так, — повторяла себе Сара, оказавшись одна в камере. — Мне надо было выговориться, вот и все. Поговорить с женщиной, которая, как и я, потеряла ребенка. Остальное — рука судьбы.

Она ни слова не сказала ни о трупе Денниса, ни о трупе Джейми. Эти подробности могли ее дискредитировать. Лучше было изложить полуправду.

— Ладно, вы, может быть, непосредственно и не виноваты в преступлении Мегги Хейлброн, — заметил Майк Колхаун, выслушав ее, — но в Хевен-Ридже есть люди, которые думают, что вы пользуетесь колдовскими уловками. Кроме того, вы использовали бедную сумасшедшую, чтобы провести странное расследование, основанное на предположениях, порожденных болезнью рассудка. Это означает, что вы здесь больше не можете быть в безопасности. Я даже скажу, что вы находитесь в реальной опасности. Может произойти случайный выстрел или «несчастный случай» на переходе из-за лихача. Я знаю местных жителей, они очень злопамятны. Подарков от них не ждите. Возвращайтесь в Лос-Анджелес, ваши родители смогут вас приютить, пока вы не найдете что-нибудь для себя, разве нет?

Сара опустила голову. Ее поймали в капкан. У нее было такое чувство, что Колхаун предлагает ей сделку: она уедет, и он оставит ее в покое; она останется — и он привлечет ее в качестве обвиняемой…

— Что касается Тимми, еще ничего не потеряно, — добавил федеральный агент, опустив глаза. — Иногда, случается, похищенные дети возвращаются, когда достигают подросткового возраста. Похитители под грузом угрызений совести рассказывают правду, или сам ребенок открывает обстоятельства появления в своей «семье». Если похищают не новорожденного, а ребенка постарше, то у малыша всегда остаются воспоминания, образы, которые его тревожат. Возможно, Тимми через несколько лет вернется к вам. Как только у него появится возможность. В четырнадцать или пятнадцать лет удержать мальчика взаперти невозможно.

— Это мне дает еще шесть лет надежды, если я вас правильно поняла? — усмехнулась молодая женщина.

— Не будьте такой несправедливой, — бросил Колхаун, чуть смутившись. — Мы сделали все, что могли. Не упрямьтесь, не становитесь второй Мегги Хейлброн. Именно это вам грозит. Но в отличие от нее вы не местная, а второй сумасшедшей они не допустят. С вами будут обращаться как с бешеной собакой.

У Сары не оставалось выбора. Колхаун закрыл перед ней дверь. В случае отказа он уедет и отдаст ее в руки местной полиции.

— Хорошо, — сдалась она, — я возвращаюсь в Лос-Анджелес.

Несмотря на это, ее освободили не сразу. Судья лез из кожи вон. В ней видели чуть ли не колдунью, которая навела порчу на бедняжку Мегги Хейлброн и заставила ту устроить побоище. Ее подозревали в манипуляциях разумом Мегги. Обвинение было серьезным: ее могли отправить за решетку на пять, а то и на десять лет. С подстрекательством к убийству не шутили, особенно если подстрекали психически больного человека, подверженного влиянию. Если Сару и освободили, то только благодаря Майку Колхауну и его заступничеству. Специальный агент, видимо, нашел средство избавиться от чувства вины, которое его преследовало с того времени, как он взялся за дело Тимми Девона. Сара не знала точно, но чувствовала — ей предоставили свободу не по доброй воле. Еще раз пресса была взбудоражена. Побоище в Хевен-Ридже стало темой номер один в местных газетах. Литературный агент Сары прибыл собственной персоной, чтобы сообщить, что телевидение желает купить права на ее приключения.