– Это верно, – Инди встал и пожал руку собеседнику. – Маркус, мне пора. Я и так подзадержался.

    – Надеюсь, собеседование пройдет успешно. Я думаю, ты окажешься ценным пополнением штата археологов.

    – Спасибо. Как только я выясню, что и как, то непременно дам знать.

    Покинув кабинет, Инди выскочил из музея, сбежал по ступенькам и поймал такси до Центрального вокзала.

    – Наконец-то! – оживился дожидавшийся на вокзале Шеннон. – Я уж думал, ты не успеешь. Мы вот-вот сядем в поезд.

    – Знаю.

    Шагнув навстречу, Катя обняла Инди.

    – Жаль, что ты не поедешь с нами в Калифорнию.

    – Я непременно к вам заскочу. Всех вам благ.

    – Спасибо, – она чмокнула его в щеку. – Я тут кое-то приготовила для тебя. – Пошарив в сумке, она извлекла продолговатый предмет, завернутый в мягкую ткань.

    – Что это?

    – Ковчегово дерево.

    – Что?! Ты же оставила его с отцом!

    – Нет. Там была лишь свернутая жгутом ткань. Этакий символический жест. Я не видела причины оставлять настоящее дерево, только не хотела тогда в этом признаться.

    Инди приподнял сверток, будто прикидывая на вес.

    – Я знаю директора музея, который отыщет местечко для подобной находки, – и повернулся к Шеннону. – С твоим приездом, Джек, джазовые подмостки Сан-Франциско ждут кардинальные перемены.

    – Поглядим, Инди, поглядим, – ухмыльнулся Шеннон, беря Катю под руку.

    – Ты счастливчик, Джек. Ты чертовски везучий парень.

    – Знаю.

    – Ладно, мне и самому надо успеть на поезд. – Инди хотел уже идти, но вдруг обернулся к Кате. – Кстати, а ты не подержала Ковчегово дерево разок напоследок?

    Переглянувшись с Джеком, она улыбнулась.

    – Правду сказать, подержала.

    – И?…

    – Видела мальчонку, и звали его довольно курьезно – Ной Индиана Шеннон.