В октябре Ингрид и Петер вернулись в Беверли-Хиллз. Спустя несколько дней Ингрид вызвали в Нью-Йорк на премьеру "Жанны д'Арк". Там ее встретил Флеминг, который по старой памяти пригласил ее в свой гостиничный номер. Они провели восхитительную ночь любви, однако наутро Ингрид внезапно сообщила Флемингу, что между ними все кончено и они должны остаться друзьями. Оскорбленный режиссер ответил, что роль друга не для него (спустя три месяца после этого Флеминг умрет от разрыва сердца). Что касается премьеры фильма, то она прошла при полном аншлаге, хотя критики разнесли картину в пух и прах, назвав ее претенциозной и бессодержательной. Однако в начале следующего года фильм был удостоен премии "Оскар" по двум номинациям: лучшая операторская работа и лучшая работа художника по костюмам.

В январе 49-го в Голливуд приехал Роберто Росселини, чтобы начать решающие переговоры с Бергман относительно ее участия в его очередном фильме. Причем из Италии он уехал при скандальных обстоятельствах: бросил на произвол судьбы всю съемочную группу своего прежнего фильма. Уже был подготовлен литературный материал, набраны актеры, подписаны контракты и дело оставалось за малым - начать снимать. Как вдруг Росселини, никому не говоря, уезжает в Штаты. Больше всего таким коварством была уязвлена любовница режиссера Анна Маньяни, поскольку она-то прекрасно знала, какая причина увлекла ее любовника за океан.

Ингрид должна была приехать на съемки в Италию в марте. По дороге туда она завернула на недельку в Нью-Йорк и остановилась у Айрин Селзник. Там с ней произошел случай, который позднее назовут пророческим. Как-то, выходя из одной комнаты в другую, она поскользнулась на недавно отполированном полу и ударилась головой о край кондиционера. К счастью, все обошлось одним лишь синяком, но сама Ингрид расценила этот случай, как нехорошее предзнаменование. Так оно и вышло. Но не будем забегать вперед.

Согласно планам Ингрид, она должна была пробыть на съемках в Италии три-четыре месяца. В Рим она прилетела 20 марта, а четыре дня спустя они с Росселини уже мчались на автомобиле на юг Италии, в Альберто-Луна-Конвенто. Там режиссер принялся во всю ухлестывать за Ингрид, бросая к ее ногам охапки цветов и задаривая подарками. Там же оказалась и бывшая любовница Росселини Мэрилин Бьюфер, которую каких-нибудь полгода назад режиссер окружал такими же знаками внимания. Увиденное в Альберто Мэрилин опишет так: "Он снова предлагал мечту, украшенную гирляндами цветов и прочими сказочными атрибутами. Только не поймите меня превратно. Он сам во все верил. Но я могу повторить слово в слово те волшебные фразы, которые он говорил Ингрид..."

Так получилось, что кроме Мэрилин свидетелями любовных свиданий Ингрид и Роберто оказались и множество других посторонних людей. Были там и журналисты. Стараниями одного из них в апрельском журнале "Лук" вскоре появились фотографии, на которых режиссер и актриса были запечатлены гуляющими, держась за руки, по развалинам замка. Эти снимки предопределили дальнейшие события. Понимая, что скрыть от мужа ничего не удастся, Ингрид написала ему письмо, в котором сообщала: "У меня не было намерения влюбиться и навсегда уехать в Италию. Мы вместе с тобой строили планы, мечтали, и ты знаешь, что это правда. Но что я могу сделать или изменить? Ты сам видел в Голливуде, как росло мое увлечение Роберто, знаешь, что у нас с ним много общего в желании работать, в понимании жизни. Я думала, что, может быть, смогу одолеть это чувство, когда увижу его в окружении, столь не похожем на мое. Но все получилось совсем наоборот. Люди, жизнь, страна оказались не чужими, а как раз такими, как я и хотела... Петер, я знаю, это письмо для тебя как бомба, которая упадет на наш дом, нашего Пелле, наше будущее и прошлое, полное жертв и помощи с твоей стороны. А теперь ты остаешься один среди руин, и я не могу помочь тебе.