На то, чтобы осознать услышанное, требуется несколько секунд. А потом я невольно смеюсь. Ловкий ход — расплатиться тем, что находится в доме и будет доступно только в случае успеха Странника. Нулевые риски.

Услышав смех, Валья изображает на лице вежливую улыбку и делает шаг в сторону открытых ворот. Внезапно останавливается, поворачивая ко мне лицо.

— Ах да, я чуть не забыла. Люди говорят, что старый форинг Странника Вальта окончательно сошёл с ума. Бродит по городу, твердя, что в Нэффор вернулся Невидимый Зверь и он должен отомстить за свою команду, — говоря, смотрит мне в глаза, наблюдая за реакцией. Вижу, как разочарованно дёргаются уголки губ, когда понимает, что я не выказываю интереса к новости.

— Вы единственный Странник в городе, о котором я слышала. Поэтому решила на всякий случай предупредить. Прошу немного подождать, мне потребуется несколько минут, чтобы собрать нужные драгоценности.

Маркиза исчезает за воротами, а за моей спиной слышится голос Вэнра.

— Невидимый Зверь? О чём она говорит?

Глава VIII

Обернувшись к поэту, пожимаю плечами.

— Не знаю. Но мозги у этого парня переклинило точно здорово.

Сам же думаю, что скорее всего правильно сделал, не показав фотографию деда Лурацу. Была у меня такая мысль в голове. Но учитывая реакцию форинга, решил повременить. В конце концов, никто не мешает посетить лавку ещё раз, чтобы поговорить с торговцем.

Теперь же это кажется верным решением.

— А что там было, в доме? — Вэнр переключается на новую тему, а я непроизвольно вздыхаю.

— Призрак, который держался здесь за счёт физического тела. В моём случае, не самая простая цель.

Подцепляю ногтями ещё один крохотный кусочек зеркала, засевший в щеке и отбрасываю его в сторону. Если подумать, более опытный Странник решил бы проблему с этим пустотником за считанные секунды. Сразу бы проверил следы, спустился в погреб и выстрелил. Тысяча цехинов на ровном месте. Паучиха на фабрике тоже не оказалась запредельно опасной. Почему при таком раскладе сюда никто не заглядывает? Их слишком мало? Или запросы выросли настолько, что такие мелкие заказы больше не интересны?

Спутник больше не докучает вопросами, что-то напевая себе под нос, а я погружаюсь в размышления. Когда к нам возвращается маркиза, несущая в руках небольшую сумку, встречаю её вопросом.

— Как давно умер ваш муж?

Аристократка на момент замирает, приоткрыв рот. Такого вопроса она видимо точно не ждала.

— Сто два дня назад, — девушка наконец находится с ответом.

— Было что-то странное перед его смертью? Как он вообще погиб? — я продолжаю детализировать, а вот Валья недовольно хмурится.

— Я всё рассказала полиции. Смерть официально зарегистрирована и точно не была насильственной, — чеканит нанимательница, протягивая мне сумку.

Не притрагиваясь к ней, пытаюсь уточнить.

— Мне плевать, даже если ты подсыпала ему яд или перерезала глотку во сне. Всё что нужно, понимание обстоятельств смерти и оценка дней, которые ей предшествовали.

Взгляд сразу меняется и девушка неожиданно улыбается, поправляя свободной рукой волосы.

— О, так мы уже перешли на “ты”? Что будет следующим шагом, Странник Кир? — в голосе звучит столько кокетства, что кажется стоящий рядом поэт сейчас чисто рефлекторно вступит в беседу.

Рассмотрев выражение моего лица, маркиза меняет тон, начиная рассказывать.

— Он давно болел. Последние лет десять. Сам рассказывал, как ездил лечиться к каким-то целителям и они ему вроде бы помогли. Но потом болезнь вернулась и всё стало только хуже. А умер он прямо в гостиной, на диване. Ничего необычного. Как и во все предыдущие дни. Вот что меня оскорбило до глубины души, да не даст Солнце ей впасть во тьму, так это завещание.