Мальчишка смотрел на старших с восторгом и почтением: как же, курсанты выпускной группы — это почти что «стилеты», очень скоро они «вырастут», покинут Инкубатор и будут служить Родине, защищая интересы Высшей Власти.

Для Хроноса, разменявшего шестой десяток, Руслан сотоварищи были просто салагами, так что им пришлось ждать, когда доиграют партию. Единственной реакцией на их прибытие был вопрос дежурному:

— У нас все готово?

— Так точно! — с официальной строгостью ответил мальчуган.

— Ну так бросай кости, неча на них пялиться, — пробурчал Хронос. — А то будет тебе сейчас «домашний» в пять ходов.

Закончив партию, Хронос щелкнул дежурного по носу, предупредил:

— Если там что-то не так, остаток смены проведешь в морге…

…и, прихватив прислоненные к стене костыли, наконец-то покинул свое логово.

Мальчишка стремглав припустил в «Склеп», проверить, в самом ли деле все готово к процедуре, а боевая тройка с одноногим Хроносом медленно направилась в раздевалку.

Если кто-то обратил на это внимание — нет, Инкубатор не набирает на работу калек. И вообще, здесь отсутствует такое понятие, как «вакансия» и «кадровая политика». Весь персонал Третьего Полигона состоит из отставных «стилетов». Поскольку «стилет» — звание пожизненное, отставка принимается только в двух случаях: смерть и увечье.

В раздевалке курсанты принимают «форму ноль» (неглиже), Хронос проверяет, нет ли у них ран и повреждений.

— Допущены, — бурчит Хронос, убедившись, что курсанты целы-невредимы, и тяжело ковыляет к выходу.

Курсанты обворачиваются влажными простынями, заботливо приготовленными дежурным, надевают сланцы и топают в «Склеп».

Вот оно, то самое «учебное место», которое снискало подвалу «Госдепа», а с ним и всему двенадцатому сектору, дурную славу.

В других секторах упражнения в основном «полевые», акцентированные на тактике и тренирующие по большей части разведывательные и боевые навыки.

Профиль 12-го сектора — работа «в людях». Подразумевается, что это не простые люди (до таких «стилетам» нет никакого дела), а VIP-персоны, которых надежно защищает либо Государство, либо собственная служба безопасности.

Поэтому перед выполнением любого задания в этом секторе обязательно проводится тест на психическую устойчивость и стабильность волевого контроля. Обитатели Третьего Полигона называют этот тест уважительно и с большой буквы — Испытание.

В «Склепе» нет каменных распятий, старинных фресок, скульптур и прочей атрибутики жанра. Это обычное подвальное помещение, в котором находятся отсек реанимации, три гроба и Машина.

Машине лет полста, если не больше, поэтому она несколько крупнее «ай-пада» (шириной с рояль и выше человеческого роста). От Машины к гробам тянутся толстые пучки проводов, и при входе в помещение каждому становится понятно, что она (Машина) здесь главная, а гробы всего лишь послушные исполнители.

Говорят, что в первоначальном варианте в «склепе» были обычные барокамеры. Но они не оказывали нужного воздействия на психику испытуемых и придавали Испытанию оттенок медицинской процедуры. Поэтому руководство заменило барокамеры гробами и сразу все встало на свои места. Люди, даже прекрасно обученные и устойчивые к психвоздействию, делают четкое разделение между барокамерам и гробами. Согласитесь, это все-таки немного разные приспособления.

Гробы выполнены из дуба и окольцованы тремя стальным разъемными обручами с массивными электроприводными замками, также соединенными с Машиной. Внутри гробов сменные чехлы, покрывающие мягкий наполнитель, датчики с присосками и зажимами, и широкие прочные ремни: три поперечные, на лоб, грудь и бедра и четыре с петлями, для рук и ног.